Начальник «Бухенвальда»

Рассказ-быль

Ирина ГРИЦУК.

Продолжение.

Начало в №5, 7, 10, 12, 14

Борин ботинок

Сомнения относительно Бори Телевизора и его поступка внезапно рассеялись. А случилось вот что.

Мое место у линии рядом со входом в конторку. В тот день Катя ушла на бюллетень. За моей спиной чернели еще не покрашенные обгоревшие стены. Время от времени туда заходили важные посторонние люди с папками в руках. Угловым зрением я их всех видела. И вдруг совершенно неожиданно на участок присеменил муж Клавки Перекопской. Он, по-хозяйски обхватив сзади тонкую шею своей жены, затолкал ее в конторку, прижал к еще не окрашенной черной стенке и громким шепотом, тряся перед ее носом кулачком, закричал:

– Ах ты шалава! Куда бы мы с тобой ни устраивались, везде себе хахаля найдешь!

Клавка не испугалась, а вывернулась из-под руки своего благоверного и, качая острыми худыми бедрами, коротко сказала:

– Ну ты, молчи, а то худо будет!..

– Чего будет? – завизжал мужичок. – Чего?!

– Али хочешь, чтобы все про тебя узнали, какую ты преступлению сотворил? А то хвалишься: я ростом малой, да умом большой! Вот тебе кукиш с маслом. Умник!

– Ничего, Клавка, ничего! Мы еще посмотрим, кто умнее… Я твоему хахалю подстроил. Теперь попарится на нарах! – не унимался Клавкин муж.

Лента конвейера крутилась пустая – видимо, на том конце линию еще не загрузили, и я повернулась к семейной паре. Я увидела перекошенное лицо Клавки и ее тонкие руки, сжатые в кулаки. Она замахнулась на мужа и громко и твердо проговорила:

– Молчи, как череп, а то сам сядешь на те нары!

И зло погрозила кулаком мужу.

– Так я и молчу, как череп, – мгновенно угомонился Клавкин муж.

– Иди отсюда! Вон тебя бригадир ищет, – кивнула на дверь Клавка.

– Дай слово, что уволимся с завода, – чуть не заплакал ее муж.

– Уволимся.

Клавкин муж засунул руки в карманы брюк и как ни в чем не бывало покинул конторку.

– Поняла, как с мужиками надо ладить? – Клавка усмехнулась и горделиво прошла мимо на свое рабочее место, слегка задев меня плечом.

А у меня отлегло от сердца. Я поняла, что Боря Телевизор ничего не поджигал. Мне хотелось рассказать обо всем Музе Сергеевне, но рабочее достоинство не позволяло трепаться. Мы все исповедовали принцип: знаешь, так молчи.

Торжественное собрание

На стыке двух смен в красном уголке собралось много рабочего люда. Почти обе смены – утренняя и вечерняя, за исключением вулканизаторщиков, которым от котлов отойти нельзя было.

Нашу бригаду посадили на первый ряд. Даже в душ сходить запретили, чтобы рабочее время не тратили даром. Сергей Николаевич раскладывал на столе какие-то бумаги. Рядом с ним сел главный пожарный Епишкин и председатель профкома нашего цеха.

Сергей Николаевич начал:

– Мы нынче собрались ненадолго. Не шумите там, на задних рядах. Мы собрались, чтобы оказать честь замечательным русским женщинам, про которых еще Некрасов, наш земляк, писал: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет». Вот он как был прав!

Бригада Музы Сергеевны предотвратила пожар на участке балансировки. А это означает, что спасли они весь завод от огня. А кто они такие есть – простые русские женщины, смелые и высокосознательные. И теперь вот передо мной здесь лежат награды вам, мои родные!

Ермолинский слегка кашлянул, и мне показалось, что глаза его повлажнели.

– Всем вам премия выписана по двадцать пять рублей. Музе Сергеевне еще дополнительно благодарность и часы с дарственной надписью от руководства завода за правильное исполнение противопожарной инструкции и за грамотное руководство во время пожара.

Муза Сергеевна встала и подошла к столу президиума.

Ермолинский пожал ей руку, преподнес коробочку с часами и почетную грамоту. И, приподнявшись на цыпочки, поцеловал в щеку высокую и красивую Музу:

– Спасибо тебе, бригадир!

Мы радостно зааплодировали.

– А кто у нас по телефону звонил в пожарку? – строго спросил начальник.

Я почему-то испугалась и тихо промямлила:

– Это я, Сергей Николаевич…

– Чего же фамилию-то твою всю переврали…

– Не знаю, – прошептала я.

– Ну вот, сейчас впишем твою фамилию в листок, – он кивнул секретарше, которая была тут же, за столом. Она быстро вписала в почетную грамоту все, что нужно. – Подходи, Ирина, получай свою награду.

Ермолинский пожал мне руку и протянул красивый цветной листок со знаменами и гербом.

– Спасибо, Сергей Николаевич, – я смущенно улыбалась.

– Эх, – вздохнул Ермолинский и обнял меня, – это тебе спасибо…

Я осторожно вывернулась из объятий начальника и пошла на свое место в первом ряду.

Окончание следует