Набили шишек

Хвойные леса Ярославской области становятся импортными

По сосне высотой метров в 30 лихо карабкается альпинист в валенках. Инженер лесного хозяйства Петровского лесопитомника Надежда Евстратенко с ностальгией всматривается в черно‑белый снимок, сделанный в начале 1990‑х годов в Гаврилов‑Ямском районе: – Это Валентин Бажуков, покоритель Памира! Да‑да, в лучшие годы мы скалолазов приглашали, они нам шишки и снимали. Только не с обычных деревьев, а с плюсовых. У них хорошие наследственные признаки.

На плюсовые деревья, по словам Надежды Александровна, за шишками больше не лазают. А лесосеменной материал закупают в соседних областях.

Тепло в подарок

– Питомник в 1965 году заложили. Посевные гряды распахивали, жилье строили, – вводит в курс дела Евстратенко. – Вот и шишкосушилку в советские годы собрали.

Стационарная шишкосушилка калининского типа – это только звучит гордо. На самом деле все просто. Шишки хвойных пород перерабатывают на семена, из них выращивают молодняк, который сажают в лесу на месте вырубок. В этом году в двухэтажном сооружении поставили новый теплогенератор – подарок Любимского лесокомбината. Правда, время от времени аппарат выходит из строя, и рабочие терпеливо ждут, пока приедет электрик из Ярославля. Главное – есть деньги на солярку.

– За час уходит литров 20. Один литр 27 рублей стоит, – вздыхает инженер лесного хозяй­ства. – А сушить надо двое суток.

Шаткая лестница, производ­ственные помещения, проем в стене – вот мы и в камере сушки. Шишки перекладывают на стеллаж со створками. Нажимают на рычаг – и створки раскрываются, шишки падают на уровень ниже. Зараз загружают полторы тонны. Первые три часа сушат при температуре плюс 35 – 40 градусов, потом повышают до 65.

«Чистый изумруд»

По конвейеру шишки поступают в отбивочный барабан. Он вращается, и от ударов семена выпадают в лоток. Потом «полуфабрикат» обескрыливают и очищают от примесей. На машине для очистки и сортировки семян МОС‑1 Ирина Кульпинова работает с восьми утра до пяти вечера. От добросовестности оператора зависит класс семян.

– Положу на бумажку, – рассказывает о своем нехитром способе Ирина. – Карандашом раздавлю: если внутри ядрышки белые, значит, все в порядке. А то еще пустые попадаются. Если из десяти хотя бы два пустых, надо еще раз пропустить. Три‑четыре раза так делаю, машины‑то допотопные.

Что и говорить, трудозатраты колоссальные. А вот результат радует не всегда.

– При переработке одной тонны сосновых шишек получается максимум 10 килограммов семян, – объясняет Евстратенко.

В сухом остатке

В этом году семена получают из костромских шишек, в прошлом – использовали вологодские. ГУ ЯО «Лесная охрана», в бессрочном пользовании которой находится питомник, потратило на покупку 50 тонн лесосеменного сырья полтора миллиона рублей. В Ярославской области шишки, понятное дело, ничем не хуже, но…

– Ели и сосны плодоносят раз в четыре‑пять лет. Когда мы самостоятельно собирали шишки, нам всегда хватало от одного урожая до другого. В 2004 году переработали 300 тонн шишек и получили 6 тонн семян. Сделали запас, а излишек продали в Новгородскую область и резервный фонд государства, – вспоминает Надежда Александровна. – Последний раз урожай был в 2007 году. А мы смотрели на шишки и чуть не плакали.

Дело в том, что в 2007 году вступил в силу новый Лесной кодекс. Все до единого работники питомника попали под сокращение. Целую зиму, по выражению Евстратенко, «продолжалось безвластие». А весной, когда из‑под снега показались саженцы, шесть человек снова приняли в штат.

Отпускают копейки

– Елку полоть надо, как морковь какую‑нибудь, так она растет быстрее, стандарт за два года получается. Сосна тем более чистоты посева требует, а то быстро чахнет, – рассуждает инженер. – А теперь на прополку копейки отпускают. Ну какой дурак пойдет за 150 рублей с 70‑метровой гряды сорняки выдергивать?

– Вы даже не представляете, чем елка болеет! Как малого ребенка тяжело вырастить, так и елку, – сокрушается Надежда Александровна. – Грибковых заболеваний много. Вот, допустим, фузариоз. Елочка, бывает, и не окрепла еще, всего лишь один сантиметр в высоту, а уже желтая вся. Такие сразу вырывать нужно и гряду обрабатывать. Если проглядишь, пиши пропало.

Но специфика производства такова, что по стечению обстоятельств все труды могут пойти насмарку. Два года назад питомник пострадал от засухи.

– Земля горела под ногами – разве что уцелеет? – разводит руками Евстратенко. – Половина саженцев погибла. За молодняком в Чувашию ездили.

Идем на посадку

Петровский питомник считался передовым в СССР. Технологические разработки ростовских специалистов позволяли получать в год до 25 миллионов саженцев лесных и плодово‑ягодных пород.

– Я пришла сюда в 1970‑х годах, – говорит Надежда Александ­ровна. – Хорошо помню, как саженцы грузили в товарняки и отвозили в Марийскую Республику, Мордовскую, Пермский край.

В этом году питомник выставит на продажу 3,5 миллиона саженцев. Ровно столько необходимо для восстановления ярослав­ских лесов.

– А больше куда нам? Мы сдаем в аренду 2,2 миллиона кубометров расчетной лесосеки. А предприниматели осваивают только 1,3 миллиона. Их можно понять. Всю деловую древесину вырубили еще после Великой Отечественной войны на восстановление народного хозяйства, лесных дорог у нас мало, поэтому заготовку можно вести только зимой, – разъясняет директор областного департамента лесного хозяйства Владимир Кузин. – Но факт остается фактом: раз перестойные деревья не вырубают, то и молодняк негде сажать. Отсюда и спрос на продукцию питомника сократился.

Лось не пролез в окно

В холле лесосеменоводческой станции – трофейный лось: рога вот-вот отвалятся, из пасти торчит грязная вата.

– В майские праздники у нас музей природы обокрали, – пояснила Евстратенко. – И лося хотели вынести. Только он в окно не пролез.

Лось оказался последней каплей.

Региональные власти взяли ситуацию под свой контроль. Начали с малого. На лесосеменоводческой станции уже установлены пластиковые окна и газовый котел – до этого четыре года подряд помещение не отапливалось. После пожара восстановлено двухэтажное здание, где находились общежитие для сезонных рабочих и столовая.

В пяти километрах от питомника разрабатывается торфяное месторождение.

– Доломитка и калийные удобрения в разы дороже, – уточняет Кузин. – В год на один гектар нужно хотя бы 60 тонн торфа. «Зимник» проложили. Как только потеплеет, начнем добычу.

А к следующей зиме, глядишь, и новые шишки созреют.

Компетентно

Владимир КУЗИН, директор областного департамента лесного хозяйства:

– На базе Петровского лесопитомника мы планируем создать лесной селекционно-семеноводческий центр. Цена вопроса – 120 миллионов рублей. Последние два года средства на реализацию таких проектов выделяет Рослесхоз. Наша область пока не попала в государственную программу, поскольку у нас мало плантационных культур, с которых можно собирать шишки. Весной в лесопитомнике посадим 5 гектаров ели и 2 гектара сосны.