Главное:
228

Исповедь поколения

Пожелтевшие листы с выцветшими чернилами, треугольный штамп и цифры на круглой печати – в годы военного лихолетья заветные конверты оставались чуть ли не единственной связующей нитью между родными людьми

«Ярославский Регион» нашел несколько семей, в которых письма с фронта хранят как самые драгоценные реликвии. Знаменитые треугольники писали в госпиталях, окопах и между боями, ждали с замиранием сердца, больше всего боясь, чтобы очередная весточка не оказалась последней.

На Безымянной высоте

Председатель угличского колхоза, отец семерых детей Виктор Лазарев имел «бронь». Но воспользоваться ею посчитал за трусость и предательство. Читая первое письмо от любимого Вити, его жена и дети еще не знали, что оно станет един­ственным и прощальным.

«Дорогая Аннушка. Здрав­ствуй, родная! Пишу тебе с фронта и не знаю, смогу ли закончить. Как вы там, как детки? Помогают ли тебе? Добирались до места дислокации не особо долго. Но столько я уже видел разрушенных городов, сел, заводов, зверства фашистов! Сердце мое полно лютой ненависти к оккупантам. Мы стоим у высоты Безымянная. От взятия этой высоты зависит продвижение стрелковой дивизии. Немцы без боя ее не сдадут. Сегодня погиб мой напарник. Он, вооружившись шестью гранатами, пополз к пулемету немцев. Заметив это, вражеские автоматчики открыли огонь. Его ранили в руку, но солдат упорно двигался вперед.

Осколок мины попал в глаз, лицо залила кровь, но он поднялся и бросил связку гранат. С криком: «За Родину! Вперед!» – мой друг устремился в траншею врага и погиб как герой. Ну все, опять артналет. Береги детей! Я буду бить фашистов. Целую, Виктор».

Лазарев погиб на этой самой Безымянной высоте. Един­ственная память об угличанине – фотография, которая хранится у одной из его дочерей. На снимке, сделанном в 1941 году, молодой человек в военной форме лучезарно улыбается, будто обещает: не волнуйтесь за меня, все будет хорошо…

Бить фашистов!

Задумчивые серые глаза, мягкая улыбка – даже внешность выдавала в Георгии Стручкове человека искусства. Юноша сочинял стихи, писал картины. Служа в Северокавказском военном округе, в начале 30‑х годов прошлого века познакомился с будущей женой Ниной. Это была сумасшедшая любовь с первого взгляда. Только через 7 лет влюбленные впервые разлучились. Кто бы мог подумать, что навсегда! Часть, в которой служил Стручков, уехала на оборонительные работы в украин­ский город Черкассы. А ведь на лето 1941‑го были такие радужные планы: Георгий мечтал построить яхту и поплыть по Дону (в Рыбинске его семья оказалась уже после войны), делая путевые заметки. Попутно занимался бы астрономией, для этих целей переделал подзорную трубу в телескоп и по ночам наблюдал звезды. Но война все переиграла по‑своему. В Каменске, где осталась Нина и дочка Люда, началась эвакуация. Немцы наступали, бомбили станции. Но женщина до последнего отказывалась покидать город: боялась сменить адрес, потерять единственную связующую их с мужем нить – письма. Живя от одного заветного конверта до другого, последний из них Нина получила 29 августа 1941 года. Георгий между тем старался о боях почти не рассказывать – берег жену. Сражаясь в 380‑м стрелковом полку на Юго‑Западном фронте под Киевом, он писал, что «ногами измерил почти всю Украину». «Мы идем по 60 – 70 км, спим по 2 – 4 часа в сутки, но усталости нет. Пока жив, буду биться с фашистами, зверьем, что принесло столько страданий нашему народу». «По всей Украине очень жарко. Нас, солдат Красной Армии, народ встречает с ведрами холодной воды, молоком, фруктами – всем, чем они богаты. А провожая, все плачут, как по своим близким, расставаясь навсегда…» – написал Георгий жене в своем последнем письме слова, ставшие пророческими. Вскоре он погиб в огненном кольце под Киевом.

Пропал без вести

Такое уведомление получила семья ярославца Александра Корнилова весной 42‑го. Позже благодаря его однополчанину родные смогли узнать, что произошло на самом деле. Управляющий ярославским банком и отец пятерых детей, Александр Корнилов, наверное, мог бы избежать всех ужасов войны. Мог не попасть в окружение и не оказаться в гуще кровопролитной битвы. И потом наверняка остался бы жив, а не погиб во время дерзкого побега из литовского конц­лагеря в 1942‑м. Но ярославец сделал свой выбор и отправился на фронт добровольцем. Посылая письма любимой жене и дочерям, никогда не жаловался. С особым трепетом Александр относился к старшей Зое. И когда та поступила в институт, был ею безмерно горд.

«Здравствуй, дорогая дочура Зоя, – пишет он 14 апреля 1942 года. – Шлю привет, желаю успехов в учебе, а главное, желаю здоровья! С окончанием учебы жди подарок от меня, ручные дамские часы, постараюсь тебе их достать. У меня к тебе одна просьба – это помочь маме по дому, а главное – в воспитании сестер и брата. Может быть, я и не вернусь, но я надеюсь, что мы победим фашистов и придем домой с победой. Пишу письмо глубокой поздней ночью в землянке в лесу при свете коптилки и слышу выстрелы фашистов из орудий и минометов. От нас рвутся гранаты. День и ночь идут здесь ожесточенные бои, фашисты упорно сопротивляются, каждый километр приходится брать почти штурмом. Но, несмотря на сопротивление, наши все продвигаются вперед и по частям уничтожают врага. Фашисты при отступлении жгут селения, народ весь ограблен ими. Решительно все забрали, ничего не оставили! Не только скот, продукты и птицу, но и одежду, обувь, даже забрали все детское, вплоть до игрушек. И весь домашний инвентарь, обстановку и т.д. Осталась одна голая земля, пустыня.

Наши бойцы все, как один, выполняют приказ тов. Сталина – уничтожать фашистов, до последнего на планете Земля. Чтобы это выполнить, нужно и в тылу всем больше работать для фронта. Необходимо больше вооружения, боевых припасов, продовольствия. Оказывайте помощь раненым, тогда победа будет за нами.

Ну, пока все, до свидания, целую, передавай всем привет. Пиши. Твой папа А. Н. Корнилов».

Смерть героя

«Новогодний привет с фронта всем родным и знакомым. Дорогая Галочка! Поздравляю тебя с Новым годом! Жди папу домой, разобьем фашистов и приеду!» – полные надежд строки от старшего лейтенанта Николая Глотова получили родные зимой 1942‑го. Воевать ему было не впервой. Учитель химии и биологии, в 1939‑м он ушел сражаться с финнами, а когда началась Великая Отечественная, дислоцировался в Карелии. Отец семейства часто писал письма жене, где просил беречь себя и троих детей:

«Маруся, вчера получил письмо и перевод 200 р. Благодарю. На этот месяц хватит, и может быть, и на октябрь. Послали ли уже посылку? Если не послали, прибавь еще меховые домашние туфли, петлицы к гимнастерке и нарукавные знаки. Напиши, как живете, как растут и чувствуют себя ребята. Живите хорошо. Всех крепко целую, Коля».

Весной 1942‑го Маруся вновь получила весточку с фронта. Но это были горькие строки.

«Мария Глотова! С печалью сообщаем вам о судьбе вашего мужа и нашего начальника Николая Александровича Глотова. Он героически погиб 27 апреля в бою за станцию Лоухи. Сначала его тяжело ранило в грудь, пробило легкие. И он жил только два часа после ранения и помер в санбате. С жалким печальным приветом его побратим командир взвода Кулаков». Станция, которая вела на Мурманск, была вырвана у врага. Сотни и сотни солдат погибли в этих боях. Там, на братском кладбище, похоронен и Николай Глотов.

Воин Марьяна

– Мы все ушли на фронт: я, сестра, брат и отец. Мама ждала нас 4 года. А когда до­ждалась, поверить не могла, что такое бывает: все живы, все вернулись! – ветерану ВОВ Марьяне Шестаевой не было и 17, когда она добровольцем попросилась на войну.

Пока проходила радиокурсы в Екатеринбурге, думала, что работать придется в тылу.

– Но как раз в это время под Москвой шли ожесточенные бои, неиссякаемый поток раненых, – вспоминает уроженка Уфы, ныне ярославна Марьяна Галимжановна. – Было решено: наша группа отправляется на фронт.

В 55‑м полку связи при 13‑й армии радистка Марьяна была самой маленькой и хрупкой. Однополчане старались ее опекать.

– Обычно мы сидели в машине или в блиндаже, но я предпочитала нести караул, – признается ветеран. – Так хоть видно, будут тебя сейчас с неба бомбить или нет.

А еще часто приходилось носить радиограммы в расположенный в нескольких километрах СМЕРШ.

– Помню, как‑то с подружкой отправились ночью через лес. Луна светила ярко, все видно, – рассказывает Марьяна Галимжановна. – Идем, а повсюду трупы солдат, наши ли, немецкие, непонятно. Многие были уже раздеты, одежду кто‑то забрал.

Девчонке, только окончившей 9‑й класс, пришлось повидать много ужасов.

– Когда началось наступление, мы ехали по Украине, через деревни и села, где от домов остались одни печные трубы. Смрад стоял жуткий. Скоро мы поняли почему. Под тающим снегом были трупы: русских и немецких солдат, мирных жителей, домашней скотины.

Но страха за свои жизни почему‑то не было. Все хотели одного и любой ценой – прогнать оккупантов с родной земли. Марьяна дошла до Берлина и потом еще долго служила связисткой. Воюя с фашистами, она даже не знала, что мама бережно хранит письмо, присланное командиром ее части:

«Командование части, где служит ваша дочь, поздравляет вас с наступающим Новым годом. Желаем вам в новом году счастливой радостной встречи с вашей дочерью, которая вернется с победой. Командование благодарит вас за воспитание мужественного и преданного нашей Родине воина, какой является Марьяна. Командир подразделения капитан Кизилов».

Короткий адрес этой новости: https://yarreg.ru/n10g1/
дети

Самые интересные новости - на нашем канале в Telegram

Чат с редакцией
в WhatsApp
Чат с редакцией
в Viber
Новости на нашем
канале в WhatsApp
Новости на нашем
канале в Viber
Новости на нашем
канале в Viber

Предложить новость