Провалы в памяти

Заместитель начальника административно-контрольного управления правительства области Игорь ЯМЩИКОВ знает о состоянии воинских захоронений не понаслышке. Вместе с членами координационного совета при губернаторе по делам ветеранов войны и боевых действий он лично осмотрел больше трети памятников, обелисков и мемориальных досок в области. Картина получилась противоречивая.
– Игорь Алексеевич, в каких районах лучше всего ухаживают за памятниками?
– По-доброму к военно-мемориальным объектам относятся в Ярославле, Ярославском районе, Переславле, Переславском, Гаврилов-Ямском, Некоузском районах. Здесь работа идет не от годовщины к годовщине, а круглый год! Хорошо помню, как мы по пути из Борка в Некоуз заехали в село Лацкое. Там стоит очень простенький памятник, но он окружен такой заботой и любовью, что диву даешься! Оштукатурен, побелен, травка подкошена.
А в сентябре мы с ветеранами побывали на кладбище военнопленных и интернированных под Угличем. Там захоронено 420 человек, в том числе 369 немцев. Примерно раз в год туда приезжают волонтеры из Германии и других стран и приводят в порядок захоронения. Территория убрана, надгробия покрашены, оштукатурены, надписи так отчетливо видны, будто их вчера сделали. Мы уезжали в безмолвии – стыдно было перед ветеранами. Люди приезжают издалека, чтобы отдать дань памяти своим предкам, у нас же иной раз так старательно закрывают глаза на разруху, которая прямо под носом, что ужас берет.
– Например?
– Например, в Ярославском районе мы с трудом нашли место, где похоронен Герой СССР Павел Федорович Данилов. Его могила поросла травой выше человеческого роста, а рядом свалка! Ну надо же так было запустить единственное в целом районе захоронение Героя Советского Союза! Хорошо, что его уже привели в порядок.
А в селе Черкасове Брейтовского района в березовой роще покоится неизвестный летчик, погибший при обороне Рыбинского водохранилища. Еще пару месяцев назад на нее невозможно было без слез смотреть. С ограды вся краска сползла, звезду на памятнике хулиганы прострелили! Глава сельского поселения только руками разводит, объясняет, что, мол, ни денег нет, ни лишних рук. Но надо-то полбанки серебрянки для ограды, немного красной краски на звезду и два молотка. Подбить дырку с двух сторон, и не памятник получится – картинка! Один человек справится за 2–3 часа. Через несколько недель мы приезжаем снова. И что бы вы думали?! Никто палец о палец не ударил, чтобы могилу в порядок привести!
И все-таки на местах сделано уже много. Главы районов и городов, сельских поселений взяли благоустройство памятников под свой личный контроль. Это чувствуется, поверьте. Наведен должный порядок в учете, завершается работа по постановке военно-мемориальных объектов на баланс местных органов власти, выделены средства на ремонт памятников. Уверен, что к юбилею Победы многие памятники и воинские захоронения будут достойным образом отремонтированы и приведены в порядок.
– Как заботятся о памятниках, которые остались в заброшенных деревнях?
– В умирающих селах умирают и памятники. Помню одну деревеньку в Брейтовском районе. Она не совсем заброшенная, на лето дачники приезжают. Домишки-то все добротненькие, а памятник сплошь в трещинах. Столбы завалились, цепи на металлолом утащили. Хотя бы раз субботник организовали! Ведра цемента, что ли, жалко, чтобы его отремонтировать?! Нет, легче смириться с убогостью, брошенностью.
– А как от вандалов уберечь? Слышала, что в Красных Ткачах мемориальные плиты с именами погибших односельчан вешают в ночь на 9 Мая, а после праздника снимают, чтобы хулиганы не испортили...
– И такое есть. Но случаи вандализма все-таки единичные. Естественно, от этого не легче. Мы все испытали шок, когда в ночь с 31 июля на 1 августа в Данилове с памятника погибшим в Афганистане и Чечне украли бронзовый колокол. Наверное, на цветмет сдали. Хватило же совести…
– В правительстве планировалось создать паспорта всех воинских памятников и захоронений в области и электронный банк данных о них. Как идет эта работа?
– Для каждого захоронения в области уже составлен свой паспорт. Он включает в себя фотографию могилы погибшего бойца, справку о нем, место расположения могилы и памятника, название организации, которая шефствует над ними, и схему проезда. В электронный вид мы пока перевели только информацию о погибших в Афганистане и на Северном Кавказе – это 175 паспортов общим объемом 600 листов. С памятниками и захоронениями времен Великой Отечественной очень напряженная работа предстоит! В братских могилах захоронено очень много бойцов. Например, в Рыбинске в одном месте покоятся 527 человек! Надеюсь, что к 9 Мая мы успеем сделать электронный банк воинских захоронений 1941 – 1945 годов и разместим его на сайте областного правительства. А со всеми памятниками разберемся не раньше, чем к концу года.
– В чем практический смысл электронного банка?
– Для наглядности поясню на личном примере. Старший брат моего отца пропал без вести в Великую Отечественную войну. Однажды мой брат случайно нашел в интернете сайт объединенной базы данных о воинских захоронениях в России «Мемориал» и наудачу набрал в поисковике данные нашего родственника. Программа нашла фотографию захоронения нашего дяди, краткую справку о его военной службе и место нахождения могилы! Так мы узнали, что наш дядя служил войсковым разведчиком и погиб в 1943 году в одном из жесточайших боев на Карельском фронте.
Электронный банк данных помогает не только разыскать погибших родных и близких. С ним намного легче вести учетную работу, поддерживать военно-мемориальные объекты в надлежащем виде. Усиливается ответственность руководителя органа местного самоуправления за состояние памятника. И тут уж, если мы отдали памятник в собственность района, глава не скажет: извините, мол, он бесхозный.
Александра СМОЛЯР