Андрей Мартыненко: «Все мы вышли из ресторанов»

Американцы прониклись русскими песнями в джазовой обработке

Ярославский джазовый пианист Андрей Мартыненко недавно вернулся из Америки, где представлял наш город на ежегодном джазовом фестивале в Берлингтоне. Концерт был посвящен тысячелетию Ярославля.
– Андрей, что связывает ярославских музыкантов с Берлингтоном?– Берлингтон – город-побратим Ярославля. С местными музыкантами мы дружим уже не первый год. Они приезжали к нам на джазовый фестиваль, а мы – к ним. Первый раз я отправился туда в 2006 году вместе с ярославским коллективом. Кстати, наша молодая барабанщица Александра Могилевич после этой поездки полностью перебралась в Америку и теперь играет джаз в Нью-Йорке.
В этот раз я был единственный, кого пригласили на фестиваль из Ярославля. С местными барабанщиком, контрабасистом и саксофонистом мы создали специальную музыкальную программу. Этот совместный проект под названием Bridge («Мост») был официально посвящен тысячелетию Ярославля. Выступали на открытой площадке, зрительские места располагались прямо вдоль улицы.
– Играли классический джаз или придумали что-то особенное? – Я предложил играть русские песни в джазовой обработке. У наших музыкантов такие вещи, на мой взгляд, получаются несколько пошло. А для американцев это абсолютно неизвестная тема, и справились они на ура. В итоге ребятам, с которыми мы репетировали, так понравился этот материал, что в конце моего пребывания в Берлингтоне они по­просили разрешения исполнять «Течет река Волга» и «Клен ты мой опавший» и в мое отсутствие тоже.
– Откуда такой интерес к фольклорным мотивам, хоть и в необычной обработке? – В стране, которая является родиной джаза, русское исполнение классических стандартов американцам не столь интересно. Это то же самое, если к нам приедут иностранцы и будут пытаться изобразить что-то вроде «Вот кто-то с горочки спустился». А впервые звучавшие для жителей Берлингтона русские мотивы вызвали неподдельный интерес. Я понял это еще несколько лет назад, когда у нас было 40-минутное выступление на местном телевидении. Мы с ярославской группой исполняли классический джаз, а в заключение решили попробовать «Течет река Волга». После эфира берлингтонские телевизионщики подошли ко мне и сказали, что последняя композиция «была самая крутая».
Вообще наличие этнической составляющей в джазе – это нормально: за сто лет существования современный джаз, имея основы классического американского, впитал в себя фольклорные мотивы разных стран.
– С «русским народным джазом» разобрались. А как обстоят дела с ярославским? Есть ощущение, что такая музыка в городе сейчас востребована только в узком кругу поклонников...– Признаться, джаз в Ярославле действительно оставляет желать лучшего. Начнем с вопроса, кто его сегодня играет. Это старшее поколение, кому за сорок – примерно к нему отношу и себя. Все мы вышли из ресторанов, где выступали до 90-х годов. Джазового образования не было, и каждый учился как мог. Потом же последовал провал примерно в 20 лет, и новых музыкантов не появлялось. Около 11 лет назад открылся джазовый центр, появились репетиционная база, свой концерт­ный зал, библиотека. Конечно, педагогической джазовой школы в Ярославле нет и сейчас, но на базе «Джаз-центра» молодые ребята получают необходимые азы. Двое таких ярославцев сейчас уже учатся в Гнесинке. Пять молодых музыкантов занимаются у нас сегодня.
Что касается публики, то радует тот факт, что на концерты приходит много молодежи. В небольшом зале бывает, что и не все места заняты, однако после некоего спада популярности сегодня многие вновь возвращаются к живой музыке.
– Чего же не хватает ярославскому джазу больше всего?– Молодежи. И даже не публики, а тех, кто хочет и будет играть. Пока еще есть время и есть люди, которые могут научить, направить, у ребят есть шанс стать джазовыми музыкантами. Конечно, сегодня везде – засилье рока. Но молодежи стоит знать, что в его основе – все равно джаз. Те же Deep Purple джазовую музыку знают и уважают.
Анна КОУЗОВА