Уголок Баварии

В селе Великом Гаврилов-Ямского района около 150 памятников архитектуры. Главный из них – бывший особняк купца-фабриканта Александра Локалова

Нарядный замок с башенками, флюгером, витыми решетками и нарисованными жар-птицами на фасаде выглядит почти нереальным в сельской глубинке. Несмотря на то, что за 120 лет уникальный дом использовали в самых разных целях, его внешний облик и часть внутреннего убранства сохранились в первозданном виде.
Сегодня в особняке располагается обычный детский дом. Ребята живут в бывших покоях льняного магната, бегают по широкой беломраморной лест­нице, смотрят телевизор в покоях, отделанных старинными дубовыми панелями.
– По одной из легенд, этот шикарный дом купец Локалов, происходивший из крепостных крестьян, построил в отместку великосельской знати, которая в свое время воспротивилась размещению здесь льняной мануфактуры: затейливый флюгер, говорят, видно с любой точки окрестностей, – рассказывает директор детского дома Марина Заводова. – В итоге Локалов выстроил свою знаменитую текстильную мануфактуру в Гаврилов-Яме, после чего небольшое поселение стало опережать в развитии Великое. А на фабрику в скором времени начали стекаться крестьяне из всех окрестных деревень.
В Гаврилов-Яме у Локалова уже было построено два дома – ныне в них располагаются Дворец детского творчества и районная библиотека. А сказочный терем в Великом льняной миллионер начал возводить в 1888 году. Уже через два года в селе появился не только шикарный дом, но и целый усадебный ансамбль. Уникальное строение, похожее одновременно и на европейский замок, и на русский терем, строил по заказу Локалова знаменитый архитектор Федор Шехтель.
Он известен тем, что был председателем жюри конкурса на лучший проект театра для Ярославля. Еще ему принадлежат проекты Ярославского вокзала и здания МХАТа в Камергерском переулке в Москве и домика с мезонином в Мелихове, где Чехов написал пьесу «Чайка». А вот идею локаловского дома архитектор, возможно, придумал не сам.
– По одной из версий, Александр Локалов, часто путешест­вовавший по миру, привез необычный замысел из-за границы, – говорит Марина Владимировна.
Побывав в Баварии, русский предприниматель так восхитился замком Нойшванштайн, который был построен в предгорьях Альп королем Людвигом II, что по возвращении наказал Шехтелю возвести русский вариант центральной части этого замка. И чтобы непременно с гротом, как у баварского прототипа.
– Комната-грот, или сталактитовая комната, использовалась при первом хозяине еще и как зимний сад, – проводит для нас экскурсию Марина Владимировна. – Локалов привозил сюда экзотические растения из своих заграничных поездок. А видите эти искусственные сталактиты? Их делали из отходов льнопроизводства и, видимо, цементного раствора. Кстати, сегодня мы с детьми тоже постарались устроить в этой необычной комнате зимний сад ну и живой уголок заодно.
В центре уникальной комнаты-грота сохранился даже фонтан из белого мрамора в виде рыбы и морской раковины. К сожалению, уже не дейст­вующий.
Вообще что касается внутреннего убранства, то в первозданном виде остались в основном только второй этаж и мраморная лестница, ведущая на него. Первый этаж занимали хозяйственные помещения и комнаты для прислуги, а господа жили над ними. По замыслу архитектора, вокруг холла с лепниной на потолке группируются главные комнаты. Кроме уже упомянутого грота есть еще голубой зал (сегодня здесь устраивают праздники для детей, а в Новый год непременно ставят елку до потолка), столовая, стены и потолок которой обиты деревянными резными панелями (сейчас это комната отдыха), а также небольшая комната, бывшая предположительно кабинетом хозяина.
Сам Локалов в своем шикарном доме пожить так и не успел – он скончался в 1891 году. Замок зажил своей собственной жизнью.
– После революции здание экспроприировали, с 1920 по 1924 год в нем располагался губернский музей, – рассказывает Марина Заводова. – С началом войны здесь было размещено швейное производство, работавшее на нужды фронта. А когда в мае 1942-го в село привезли ребятишек из детских домов блокадного Ленинграда, их вместе с воспитателями поселили в локаловском особняке. С тех пор детский дом не закрывался.
Меньшая часть дорогой мебели и картин, украшавших некогда локаловский особняк, хранится в Ярославском художественном музее, большая же была потеряна в революционные времена. В 1967 году при установке парового отопления в доме разобрали красивейшие изразцовые печи, сломали камины. Не сохранились и въездные ворота художественной ковки: их сняли и сдали в металлолом.
Из всего ансамбля кроме дома сохранилась лишь каретная. Нет ни конюшни, ни кучерской, ни бани, ни двух садов с оранжереями.
– Конечно, мы поддерживаем дом как можем, но, сами понимаете, зданию уже сто с лишним лет, и оно требует капитального ремонта, – разводит руками Марина Владимировна. – Тем более это памятник архитектуры федерального значения, то есть никаких изменений без особого разрешения мы производить здесь не имеем права.
В начале 2000-х шли разговоры о том, чтобы вывезти детский дом и отдать особняк под музей, но дальше слов дело не пошло.
– На комплексную реставрацию, которую нужно начинать с фундамента, необходимы огромные деньги, поэтому вопрос отложили, – говорит Заводова. – А лет пять назад мы писали в разные инстанции просьбы о необходимости ремонта, но, видимо, на это средств нет.
Ну а пока суть да дело, уникальная усадьба, в которую, несмотря на ее немузейный статус, все равно время от времени пускают восхищенных туристов, продолжает медленно разрушаться от времени.
Анна КОУЗОВА