Рыбинские шпроты – бренд будущего?

Пятеро ярославских ученых удостоены грантов Президента России

Итоги конкурса научных проектов, в котором приняли участие почти 4 тысячи претендентов со всей страны, подвели на прошлой неделе. Каждый из 460 победителей получит под свои разработки двухгодичный грант – 1 млн. 200 тысяч рублей. Ярославская область подтвердила репутацию «кузницы VIP-кадров». Четверо из пяти триумфаторов – представители вузов, что исчерпывающе говорит о качестве высшей школы в регионе.
Особенно впечатляющий успех выпал на долю кандидата наук из ЯГМА Андрея Емануйлова, он побеждает в конкурсе уже второй раз. ЯрГУ в списке грантополучателей представлен дважды: в лице математика Ильи Кащенко и социолога Александра Соколова. Также президентских грантов удостоены биохимик Екатерина Флерова из Ярославской сельскохозяйственной академии и представитель академической науки – сотрудник лаборатории эволюционной экологии Института биологии внутренних вод в Борке Дмитрий Карабанов. Его исследования проблем адаптации «импортных» видов рыб в наших водоемах имеют не только научный, но и важный практический аспект.
– Основной «чужеродный» вид в Волге и Рыбинском море – черноморско-каспийская тюлька. Эта сельдевая пелагическая рыба ходит громадными косяками в верхних слоях моря, но может жить и в пресной воде, – рассказывает о предмете своих научных интересов Карабанов. – После строительства каскада волжских водохранилищ для тюльки создались благоприятные условия, и она стала подниматься от Каспия через шлюзы.
Все астраханские шпроты делают из этой рыбешки. Добывают тюльку тралением, и это довольно дорого – нужны тральщики, солярка для двигателей и т.д. В то же время численность рыбы меняется волнообразно, вслед за несколькими «урожайными» годами обычно следует спад.
На Рыбинском водохранилище «морские» виды рыбалки никогда не были развиты и промышленный лов тюльки не ведется, поскольку непонятно, насколько это вообще выгодно. Но если научиться прогнозировать численность, можно будет и определиться. Рыбинские шпроты – чем не бренд?
Кроме «саморасселенцев» Дмитрий Карабанов занимается и видами интродуцированными, то есть завезенными человеком. Среди них, например, знаменитый толстолобик – сегодня он составляет заметную долю «товарной» рыбы на российских прилавках. В Рыбинском море толстолобик не прижился, зато не так давно в нем появился морской бычок-цуцик. Видимо, его завезли вместе с песком для строительства, и он начал распространяться в наших северных водоемах не хуже, чем в курортных водах. Но и цуциков надо еще подсчитать.
Состоянию водоемов и их обитателей посвящена и работа Екатерины Флеровой «Особенности клеток мезонефроса пресноводных, эстуарных и морских костистых рыб...». Правда, это уже совсем фундаментальная биология – о строении и функционировании почек у обитателей водоемов, и неспециалисту ее актуальность с налета не понять. Дело в том, что почки у рыб – основной орган иммунитета (аналог костного мозга млекопитающих) и ведущий компонент системы водно-солевого обмена. Зная строение этого органа в норме, по его состоянию можно дать оценку здоровья рыб в условиях возрастающей антропогенной нагрузки на водоемы. Для мониторинговых исследований того же Рыбинского моря, для рыбоводов и ихтиологов это очень важно.
Свой проект Екатерина Флерова начала 5 лет назад, когда после окончания биофака ЯрГУ поступила в аспирантуру института в Борке, по этой теме защитила кандидатскую диссертацию. С октября 2010 года Екатерина Александровна работает заведующей химико-аналитическим отделом в сельхоз­академии, но продолжает свои исследования.
– Президентский грант для меня вообще единственный шанс в дальнейшем заниматься этой темой в таких объемах, – говорит она. – Материалы и реактивы очень дорогие, нужен электронный микроскоп, один из немногих приборов такого класса, находящийся в распоряжении российских лабораторий.
Как заметил в свою очередь Дмитрий Карабанов, до сих пор в России основной научный потенциал был сосредоточен именно при РАН. Традиции создания университетских научных центров, как за рубежом, в Германии или во Франции, у нас не сложилось. И лишь в последние годы начали усиленно поддер­живать именно университетских ученых. Это хорошо – главное, не забывать то, что уже есть, академическую науку вполне можно сочетать с университетскими центрами, работать на интеграцию.
– Тенденция вкладывать средства в фундаментальные исследования обнадеживает, – говорит Дмитрий. – 600 тысяч в год по масштабам современной науки сумма очень приличная, и нам она не на зарплату нужна. Мы пока еще отстаем и по оборудованию, и по реактивам, да и полевые исследования обходятся дорого. Теперь деньги на это будут.
Татьяна БРАГИНА