Диагноз «гламур»

О тусовщиках, больных «брендоманией» и распахнутых глазах ярославских зрителей поведали актеры из Саратова

– Я тоже хожу на тусовки, мои приятельницы ведут светский образ жизни. Но все это безумно скучно, – неспешно рассуждает в гримерке Волковского театра заслуженная артистка России, прима Саратовского театра драмы им. И.А. Слонова Эльвира Данилина.

А вот ее героиня в спектакле по пьесе молодого московского драматурга Виктории Никитиной «Условные единицы» совсем другого мнения:

– Шкафы, стулья, диванчик – вот настоящие друзья современного человека. Они не лезут в душу. Лучше «Шанель» и «Прада»… А семья – это другие люди, я их боюсь!

Как понимают в Саратове современный и классический театр, у ярославской публики появилась возможность увидеть благодаря обменным гастролям с волковской труппой. Несколько спектаклей, среди них «Условные единицы», поставленные с расчетом на двух звезд Саратовского драматического: Эльвиру Данилину и Игоря Баголея.

– Кого мы только не переиграли: мужья, жены, любовники, – вспоминает заслуженный артист. – Мы постоянные партнеры, так сказать.

Но поскольку ярославский зритель о тамошних знаменитостях не в курсе, то шли просто на историю любви. Предстояло узнать, какие чувства возьмут верх над немолодыми уже мужчиной и женщиной: друг к другу или к условностям и красивым вещам, которыми они себя окружили.

– Это могли быть ваши знакомые, соседи, кто угодно. Такое социальное сообщество есть в каждом крупном городе, – рассказывает перед спектаклем Эльвира Данилина. – У героев даже нет имен. Это просто он и она. Люди, подчинившие свой мир зарабатыванию денег, погоне за гламурными штучками. За дорогими брендами, всей этой блестящей мишурой они прячут душу, заменяют живых людей суррогатами.

В обществе с тотальным дефицитом общения персонажи только годы спустя обнаруживают, что их квартиры на одной лестничной площадке. Ему и ей хорошо за 30, но семьи и детей нет, как и стремления их обрести. Верхом отчужденности от живых человеческих отношений становится общение с плакатами кинозвезд на стене.

– Привет, Джонни, ну как ты тут без меня? – с порога спрашивает гламурная блондинка.

– Извини, дорогая, но нам нужно расстаться, – заявляет востребованный финансист, вернувшись с работы. И решительно меняет старый постер на новый, с Памелой Андерсон.

Спектакль прозвучал как реквием той части общества, у которой все ценности сместились в сторону предметов неодушевленных. Для них сыр «горгонзола дольче» – не просто сорт, а признак принадлежности к какой-то высшей касте. Их жизнь похожа на дорогие и модные ботинки – престижно, но очень жмет ногу. Не зря в начале спектакля оба героя с облегчением снимают обувь, как бы ненадолго освобождаясь от сковывающих условностей.

– «Гламур» нынче стал почти ругательным словом, как «мещанство» во времена нэпа. В светских тусовках я не вижу ничего живого, настоящего. Все сделано, придумано, все закрыты. Но при этом у каждого «keep smiling» и «no problem». Успешные, реализованные, упакованные. И если у тебя на ногах что-то проще, чем «Dolce & Gabbana» или «Manolo Blahnik», то ты не котируешься, ты чужой. Питаешься едой из дешевых супермаркетов? Это не комильфо. Нравятся такие законы? Соответствуй. Мне же весь этот пафос кажется бессмысленным, – расстраивается актриса.

Какие именно бренды предпочитает не чуждая светским мероприятиям сама Данилина, мы уточнять не стали. Зато узнали, что саратовскую звезду порадовали ярославцы. Игорь и Эльвира поразились их открытости и доброжелательности.

– На спектакле, сыгранном нашими актерами накануне, я сидела в зале и наблюдала за публикой. Какие у всех распахнутые глаза, полуулыбки на лицах! Сцена манит вашего зрителя как магический шар, – восхищается Данилина.

В постановке «Урод», которая также прошла на волковских подмостках в рамках обменных гастролей, актеры по ходу сюжета задействовали пришедших гостей.

– Если саратовцы на этом же спектакле делали вид, что «меня здесь нет, только не трогайте!», то жители вашего города наоборот! – восхищается заслуженная артистка. – Все были устремлены к нам. В одном из моментов я сидела в кресле рядом с публикой. Так женщина, оказавшаяся рядом, не сводила любопытных глаз. Думаю, если бы у нее была с собой лупа, зрительница и ею бы воспользовалась.

И все же, уверены партнеры по сцене, российская публика в целом к экспериментам в театре еще не готова. Мол, до европейского уровня раскрепощенности с нашим «патриархальным устоем» еще грести и грести.

– Мы недавно работали с одним известным болгарским режиссером, – говорит Баголей. – Он рассказывал, что происходит в культурной жизни за границей. Зритель требует соучастия, он идет на спектакль, чтобы прожить его вместе с актерами. Там существует взаимное перетекание энергии. А у нас народ зачастую, особенно на премьеры, приходит с эдаким прищуром: «Ну, удиви меня, удиви. А я посмотрю, как ты там справишься».

Особенно поразил саратовцев случай в Германии. Актер, подвешенный специальным образом к потолку, провел в таком положении 20 минут. И все эти 20 минут публика роптала: «Когда начнется спектакль?».

– Наконец одна женщина заметила артиста. Постепенно загомонили все, один за другим стали раздаваться вопросы вроде «ты что там делаешь?», «текст забыл?». Шла реакция зрителя, спектакль играла сама публика, – торжественно завершает рассказ Данилина.

В чем смысл такого спектакля и реакции на подвешенного вместо лампочки героя, не съездив в Германию, разобраться сложно. Тем не менее приезжие мастера и сами готовы на любые эксперименты.

– Есть ли что-то, чего я не могу позволить себе на сцене? На сегодняшний день нет, – после секундной паузы, заявила Эльвира. – Но я артистка упрямая. Меня нужно убедить, что мат или, скажем, раздевание действительно художественно необходимо.

– Я понимаю подоплеку вашего вопроса: и это будете делать? И даже на то пойдете? – проницательно подметил Игорь. – Думаю, все-таки до «того» и «этого» не дойдет. Каким бы сумасшедшим ни был наш мир, здравый смысл, я надеюсь, должен побеждать.

Вот с этим даже спорить не хочется. И мы в свою очередь надеемся на то же.