Здесь мой причал

Единственная в Ярославле женщина-судоводитель привыкла плыть против течения

Дачники, которые регулярно пользуются речными трамвайчиками, знают Марину Гаврилову в лицо и по имени. И действительно, когда эта красивая, стройная, хрупкая женщина поднимается в рубку, чтобы встать за штурвал, сложно сдержать восторженную улыбку или не подбодрить ее добрым словом. Но пассажиры даже не догадываются, что больше всего на свете капитан Гаврилова боится их разочаровать. Настолько, что даже стесняется появляться на людях в форме – только бы лишний раз не привлекать к себе внимание, затеряться в толпе.

Мужская работа

– Я счастливый человек. Говорят, у одних женщин на первом месте семья, у других – карьера. Мне нет нужды их ранжировать, – рассуждает Марина Львовна. – Муж работает механиком на той же «Москве-182», что и я, нам всегда есть о чем поговорить. Наш теплоход сошел на воду в 1986 году. Тогда же у нас родилась дочка. Мы брали ее на борт в коляске. А теперь по палубе бегает внук.

Как ни странно, в раннем детстве единственную в Ярославле женщину-капитана пугали волжские просторы. Пока папа ловил рыбу с плота, она ждала его на берегу и с замиранием сердца слушала шум волн. А стоило на горизонте показаться теплоходу, и вовсе закрывала уши руками – такими тревожными казались его гудки. Страхи улетучились, когда бабушка рассказала о своем двоюродном брате, служившем на флоте. В детском саду девочка щеголяла в платье, на кармашке которого мама вышила якорь. А в школьные годы, наводя чистоту в квартире, наткнулась на журнал, где была напечатана статья о морячке с необычной фамилией Кисса (имя героини публикации уже стерлось из памяти). Раньше Гаврилова не придавала подобным случайностям особого значения. Но, отработав больше 35 лет, пришла к выводу, что это судьба подсказывала ей дорогу.

В старших классах за компанию с подружками Гаврилова хотела выучиться то на врача, то на педагога. Сомнения отпали, когда из справочника для поступающих в вузы она узнала о Ленинградском институте водного транспорта. В приемной комиссии абитуриентке дали от ворот поворот: в те времена девушек на судоводительский факультет не принимали. С перепугу Марина подала документы на электромеханический и даже сдала несколько вступительных экзаменов, но быстро опомнилась.

– Вернулась в Ярославль и записалась в ДОСААФ на курсы радистов. Моя мама в войну была телеграфистом на Северной железной дороге. Так что азбуку Морзе я неплохо знала, – рассказывает Гаврилова. – Думала, выучусь и пойду на корабль, надо же с чего-то начинать. Но мне и это наскучило.

Полный вперед!

Скоро Марина услышала по радио объявление о наборе на курсы мотористов-рулевых в Ярославском речном порту. В отделе кадров на юную барышню посмотрели с большой долей скепсиса и посоветовали устроиться кассиром. Гаврилова понимала, что путь к большой цели просто обязан быть тернистым, и от одной только мысли, что ей доверили обилечивать пассажиров, у нее как будто выросли крылья.

– Мне дали направление на «мошку». Я представляла ее чуть ли не океанским лайнером! – смеется Марина Львовна. – Начался навигационный сезон, наступил мой «час икс». Меня перевезли на противоположный берег, где зимовали суда. Я увидела маленький теплоход, по которому бегали какие-то дядьки в спецодежде, все вымазанные. Но я ни капли не расстроилась.

Затем был теплоход посерьезнее – ОМ-405. Тот день, когда ей впервые дали порулить, Гаврилова считает одним из самых счастливых в своей жизни.

– Капитан был старше меня всего на восемь лет, но я относилась к нему как к умудренному опытом человеку, настоящему наставнику, – улыбается речник. – Он всегда поддерживал новичков: «Видите, Волга сегодня серая, дождь идет, но ничего страшного – завтра снова будет солнце».

Мечта прочно прописаться в рубке не давала покоя Марине. Выяснив, что «корочки» судоводителя можно получить в Рыбинском речном училище, Гаврилова на всех парах устремилась туда. Но, чтобы и на этот раз избежать дискриминации по признаку пола, с самыми серьезными намерениями направилась к начальнику отделения заочного обучения. Он удивился такому напору и предложил подать документы в ярославский филиал.

– Когда я вышла на улицу, – вспоминает Марина Львовна, – хотелось кричать от радости. Не хватит никаких слов, чтобы выразить мои чувства!

В группе были одни мужчины, многие – уже взрослые, со своими семьями.

– Я знала, что надо мной будут посмеиваться. Но сказала себе: «Значит, так надо. Я через это пройду», – объясняет Гаврилова. – Мы занимались по вечерам. Как-то раз в училище вырубилось электричество, и один мальчишка громко сказал: «Вот бы нам почаще свет отключали и таких девчонок подсаживали!». Шутка вроде необидная, но я разрыдалась. Меня обступили со всех сторон, начали просить прощения, успокаивать. С тех пор никто не отпускал колкости в мой адрес.

Речной волк

На следующий год Марина отправилась набираться опыта на сухогрузные теплоходы. На СТ-653 и СТ-662 ходила по всей Волге в общей сложности восемь лет. Гаврилова никогда не забудет, как с наступлением холодов, еле удерживая равновесие на скользкой палубе, забрасывала на обледенелый кнехт огон швартового каната.

– В качестве моториста-рулевого я и за штурвалом стояла, капитан мне доверял. Видимо, я все правильно делала, – предполагает Марина Львовна. – А взять хотя бы участок от Волгограда до Астрахани. Течение там страшное, судовой ход узкий, с перекатами, да еще и другие суда идут навстречу. Но я ничего не боялась. В молодо-

сти чувство ответственности было не столь развито. Теперь я думаю над каждым маневром.

На местный флот Гаврилова перебралась, когда наступило время растить дочку. С тех пор прошло много лет, но она все боится, что не успеет вдоволь насладиться работой.

– До пенсии осталось меньше полугода. А перед каждой навигацией нужно проходить медкомиссию. Стараюсь поддерживать себя в хорошей физической форме. Встаю пораньше – в полпятого утра – и делаю зарядку. Растяжки, утяжеленный обруч, обливание холодной водой – занимаюсь каждый день по часу, но все равно боюсь, что в организме что-то не так.

Несмотря на солидный стаж, Марина Львовна по-прежнему остается романтиком. Ее любимое время суток – утро. Шумный город еще не проснулся, над рекой стелется туман, а руки так и тянутся к штурвалу.

– Романтика – это очень важно. Когда она уходит, пропадает интерес к профессии, – уверяет командир судна. – На месте пассажиров мне было бы неинтересно ездить туда-сюда. Но если ты управляешь судном, то по десять раз на дню причаливать к одной и той же пристани – наивысшее наслаждение.

Особенно если для того, чтобы заниматься любимым делом, пришлось долго и упорно плыть против течения.