Мрачные тайны «серого дома»

– Разумеется, специфика нашей службы такова, что мы не можем показать вам абсолютно все, – сказал в самом начале встречи начальник областного УВД полковник милиции Петр Крупеня. – Но вы увидите наши основные подразделения и сможете в полной мере оценить наш непростой ежедневный труд.

НИКОГО НЕ ВЫПУСКАТЬ!

Легендарный «серый дом» был построен в тридцатых годах. Раньше на его месте стояли две церкви – Святого Духа и Трех Святителей, а улица Республиканская носила название Духовская. После революции сначала переименовали улицу, а затем снесли здания церквей, припечатав квартал массивным кирпичом областного управления НКВД.

Строители успели как раз к сроку – к началу кампании по разоблачению «врагов народа». Тысячам людей пришлось тогда познакомиться с камерами здешнего изолятора временного содержания. Туда­то мы и отправились в первую очередь.

Первое потрясение от этой экскурсии испытываешь еще во дворе, в котором стоит прямо­таки пронзительная тишина. А вот и двери «каталажки»...

– Всех впускать, никого не выпускать! – звучит командный голос полковника милиции Георгия Старикова – начальника этого мрачного заведения. Возможно, так же шутили здесь и 70 лет назад: что делать, специфика профессии. Тем временем начальник начал не спеша рассказывать о рабочих буднях изолятора.

– В наш отдел попадают граждане, для которых назначена мера пресечения по 91­й статье УПК – содержание под стражей. Как театр начинается с вешалки, так изолятор – с дежурной части. Этому столику – лет пятьдесят, здесь мы оформ­ляем всех прибывающих. Дактилоскопируем, фотографируем, составляем перечень имущества. Затем выдаем постельные принадлежности и выделяем тумбочку в камере. Задачи отдела – надежность и обеспечение безопасности контингента.

В охране служат как мужчины, так и женщины, поскольку среди задержанных тоже бывают лица слабого пола. Кто­то должен их обыскивать. Руководство отдает предпочтение претенденткам с начальной медицинской подготовкой, способным при случае оказать доврачебную помощь. У «предварительных» заключенных еще есть кое­какие права, например, право на восьмичасовой сон. Охранники не тревожат своих «клиентов» за исключением случаев, когда человеку нужно вызвать «скорую» (скажем, сердечный приступ или наркоманская «ломка»). Не исключается и необходимость эвакуировать весь контингент в случае какого­нибудь бедствия – пожара там или наводнения. Пожарные учения, кстати, проводились совсем недавно. В ходе меро­приятий по спасению личного состава и документации были организованно выведены и заключенные. Им, кстати, никто не сказал, что тревога учебная. Впрочем, «клиенты» сами обо всем догадались, но все равно благодарили охрану за «спасение» и лишний поход на свежий воздух. Да уж, в камерах пахнет отнюдь не зимней свежестью.

КТО НЕ РАБОТАЕТ – ТОТ ЕСТ

По словам Старикова, в коридоре изолятора постоянно находится дежурный. Со временем планируется даже установить в камерах кнопки вызова дежурного на всякий «пожарный» случай. А пока такая кнопка имеется только в комнате для допросов. Маленькое такое, темное помещение с высоким решетчатым окном и штырем для наручников. Сбежать отсюда – мечта наивная...

Примерно так же выглядят и камеры. Нам не показывали обитаемые «нумера», но даже без постояльцев они способны неприятно поразить рядового гражданина. Тесные кабины с двумя койками (одна из которых – двухъярусная)... Сложно представить, как в такой тесноте могут находиться три человека. Свет бывает «дневной» и «ночной» – тусклый и еще более тусклый. Решетки дополняют интерьер.

И вдруг – раз! – тяжелая металлическая дверь захлопнулась! Сердце невольно заколотилось в ритме ирландской джиги, голова закружилась от нахлынувшего адреналина... Воздуха! Но массивная железная дверь открывается под ехидные улыбки «вертухаев».

– Добро пожаловать на свободу с чистой совестью! – смеются охранники.

Двери тут, кстати, особые – мало того что узкие, так они еще и открываются лишь наполовину. Зато захлопываются лихо – моментально и с грохотом. Сразу срабатывает автоматический замок, да два оборота ключом делает охранник (после первого ключ не вынимается). Рядом с дверью – труба, куда охранник может бросить ключ в случае внезапного нападения.

Кормят заключенных согласно распорядку – три раза в день. Охрана говорит, что пища вполне съедобная. В суточном рационе каждого заключенного бывает и рыба, и мясо. Правда, его общая стоимость составляет... восемь рублей – на такие деньги не расшикуешься. Немного дороже стоит еда для несовершеннолетних – 13 рублей, потому что им полагается сахар и коровье масло. Особо тщательно здесь отслеживается выдача лекарств.

По словам Старикова, случаев категорического отказа от еды еще не было. Да и какая тут голодовка – согласно уголовно­процессуальному кодексу задержанные находятся здесь не более пяти суток. Так что такая голодовка смертельной быть в принципе не может.

– Однако в каждом подобном случае мы обязаны выяснить, чем вызван отказ от еды, – отметил начальник охраны.

РАШН ПОЛИСМЕН

После мрачного изолятора тишина милицейского дворика кажется еще более гнетущей. Теперь мы идем смотреть, как работают те, кто призван охранять закон и общественный порядок. В дежурной части нас встречает начальник смены подполковник милиции Владимир Ровнягин. Он докладывает обстановку начальнику штаба о свежих происшествиях. Например, буквально только что поступил сигнал: от проходной ОАО «Автодизель» угнан автомобиль «Фольксваген». Введен план «Перехват», оповещены районы, отрабатываются стоянки и гаражи.

Одним поднятием трубки Владимир Альбертович передает оперативную информацию во все районные отделы. Буквы с автомобильных номеров произносятся, как человеческие имена – переспрашивать оперативникам некогда. Отсюда же дежурные сотрудники управления следят за происходящим на территории УВД, да и за пределами тоже. Допустим, идете вы мимо «серого дома» по улице Некрасова, а дежурные вас видят – камеры­то везде понатыканы. А вот сотрудников увидеть с улицы уже проблематично, поскольку стражи порядка прячутся за специальными ставнями, в которых есть даже бойницы для автоматов.

Рядом с дежурной частью есть комнаты отдыха, похожие на жилье офицеров в военных частях. Женские «полевые условия» отличаются от мужских только наличием цветастого зонтика и плаката Фоменко на стене. Здесь уставшие блюстители порядка могут восстановить силы во время служебных «авралов». Один такой был, например, во время недавнего Дня пива, когда все милиционеры работали в усиленном режиме.

– Это был какой­то дурдом! Весь город как с ума посходил, – делится впечатлениями один из сотрудников.

Такова она, судьба милицейская, – сам не пьешь, а голова болит. Как сказал заместитель начальника УВД области полковник Анатолий Каралов, на пивном празднике за распитие «взрослого» напитка задержали 30 подростков.

– В таких случаях мы уточняем, где приобретен напиток, а затем выходим и на продавца, – раскрыл «оперативную информацию» Анатолий Павлович. – Есть еще одна голов­ная боль: сотовые телефоны. К счастью, у нас появилась возможность вычислять криминальные «трубки». За семь месяцев на территории области изъято около семисот украденных телефонов.

По словам Каралова, в области сейчас доминируют корыстные преступления – в основном, кражи. Грабежи занимают второе место. Между тем именно сейчас органы внутренних дел испытывают недостаток в младших патрульных кадрах. Причина все та же – низкая заработная плата.

ПОЛИГРАФ ПОЛИГРАФЫЧ

В завершение экскурсии нам продемонстрировали работу полиграфа, более известного под названием «детектор лжи». Обслуживает машинку (которая, кстати, по размерам не больше радиоприемника) специальный сотрудник, которого нельзя называть в прессе – должность секретная. А само чудо­устройство нам показали в работе. Для этого потребовались один доброволец и полная тишина.

– В некоторых странах показания этого прибора приравниваются к фактической истине, – рассказал сотрудник УВД области. – Например, в Японии результаты проверки запросто становятся доказательством вины или невиновности. У нас итог этой процедуры носит лишь вероятностный характер. В Ярославле она применяется с 1994 года. Процедура добровольная, поскольку для нее необходимо, чтобы человек расслабился, успокоился. Другое дело, что сам факт добровольной проверки уже может косвенно говорить о правдивости обследуемого. Проверяться на полиграфе могут как подозреваемые, так и свидетели.

Хозяин «шайтан­машины» прикрепляет к хрупкому телу девушки­добровольца два датчика – прямо на одежду, и несколько датчиков к пальцам. Несколько минут уходит на то, чтобы аппарат «познакомился» с человеком. В реальности такая проверка занимает часа четыре, поскольку человеку нужно дать время успокоиться.

Эксперимент начался. Девушка загадывает одно из семи чисел на небольших карточках, затем на все вопросы отвечает отрицательно. И когда сотрудник называет загаданное число – тоже. По окончании «допроса» он выводит на монитор весь график допроса и безошибочно указывает то место, где девушка солгала.

– Видите, какая реакция пошла? Вот сердце екнуло, пошла задержка дыхания, затем кожная реакция... Обмануть этот прибор практически нереально!

На прощание сотрудники милиции показали нам уникальный музей весьма опасных «приборов» – это коллекция холодного и огнестрельного оружия, которое когда­либо проходило по уголовным делам. Примечательно, что почти все представленные модели – действующие. От дуэльных пистолетов времен Пушкина до современных образцов.