Беслан: заложников убивали неучтенным российским оружием

«Это чисто технические материалы, которые помогут нам прояснить некоторые моменты в вопросах, касающихся маркировки оружия, бывшего на руках у террористов в захваченной школе», – сказал Торшин. В ходе расследования, по его словам, выяснилось, что террористы в Беслане были на четверть оснащены оружием, похищенным в июне прошлого года боевиками в ходе нападения на Ингушетию. «Тогда нужно было более жестко отреагировать на нападение и принимать более эффективные меры по поиску похищенного оружия», – считает глава комиссии.

Выяснилось также и то, что часть автоматов, находившихся в руках у террористов, вообще нигде не проходит по учетам в силовых структурах, сообщает Интерфакс.

«Это наше, российское оружие – автоматы, но они нигде не зарегистрированы и не учтены. И это отдельный вопрос к тому, как у нас налажены учет и хранение оружия, и комиссия его обязательно будет рассматривать», – заявил Торшин.

На днях представители комитета «Матери Беслана» обвинили членов оперативного штаба, бывшего президента Северной Осетии Александра Дзасохова и Президента России Владимира Путина в том, что они ответственны за гибель заложников 3 сентября 2004 года. Напомним: 15 участ-ниц комитета оставались в здании Верховного суда Северной Осетии с вечера вторника, где проводили акцию протеста. Еще 40 человек находились у здания на улице. «Мы захватили этот зал, потому что это здание правосудия, – сказала Марина Пак, одна из представительниц «Матерей Беслана». – Сегодня мы поняли, что только мы, матери, виновны в том, что обрекли своих детей на жизнь в этой стране, мы виновны в том, что голосовали за президента, которому наши дети оказались не нужны».

Женщины написали протест на имя Генпрокурора РФ, в котором потребовали привлечь к уголовной ответственности членов оперативного штаба, который работал во время захвата заложников. Представители комитета «Матери Беслана» считают, что «в первую очередь надо привлекать к ответственности не Кулаева, а именно должностных лиц из состава оперативного штаба».

В ответ на обвинения Александр Дзасохов, который в дни бесланской трагедии занимал пост президента Северной Осетии, дал интервью газете «Известия». Руководство республики в дни кризиса с захватом заложников в Беслане 1 – 3 сентября 2004 года искало контакты с лидерами чеченских сепаратистов, дабы попытаться спасти людей, удерживаемых террористами, заявил Дзасохов. Он утверждает, что были попытки установить контакты с лидером чеченских террористов Асланом Масхадовым и его эмиссаром в Лондоне Ахмедом Закаевым.

«Ради спасения людей мы были готовы пойти далеко. Мы искали контакт с Масхадовым, Закаевым, были готовы обеспечить живой коридор», – сказал Дзаcохов. На уточняющий вопрос, имеет ли он в виду под словом «мы» руководство Северной Осетии, Дзасохов ответил: «Я, как руководитель, и те люди, которые были рядом со мной».

При этом Дзасохов сказал, что не входил в состав оперативного штаба, координировавшего действия силовых структур по освобождению заложников. На вопрос, информировал ли он оперативный штаб о своих шагах, Дзасохов ответил, что «не делал из этого секрета». Он подтвердил подлинность текста его показаний, ранее попавших в прессу. «В одной из газет были опубликованы мои показания Генпрокуратуре. Я не знаю, как они туда попали, но подтверждаю: это те показания, которые я давал», – сказал экс-президент.

«Известия» приводят выдержки текстов, озаглавленных «Из протокола допроса Дзасохова Генпрокуратурой». «В нашей среде никто не оспаривал важности установления контактов с Масхадовым для использования его возможностей по освобождению заложников. При мне Аушев, раздобыв телефон Закаева, позвонил ему в Лондон. Нашел он его быстро, где – я не знаю. С Закаевым Аушев говорил по-русски. Затем я забрал трубку и говорил с Закаевым решительно, можно сказать, потребовал что-то сделать для разрешения ситуации с заложниками. Закаев сказал, что связь с Масхадовым односторонняя, но он, как только Масхадов на него выйдет, даст нам знать. У меня был и второй разговор с Закаевым, который сообщил, что у него состоялся разговор с Масхадовым. Закаев потребовал гарантии неприкосновенности ему или Масхадову, если они прибудут в Беслан, на что я ответил, что наш разговор и есть приглашение к разговору об этом. Мне кажется, что второй разговор с Закаевым был 3 сентября утром. Более я с Закаевым не общался», – говорится в показаниях Дзасохова.

В интервью Дзасохов также сказал, что для спасения людей принял решение пойти в школу, где удерживались заложники, поскольку его прихода требовали террористы. В то же время, добавил Дзасохов, «не думаю, что террористы стали бы вести со мной переговоры, – я понимаю, как они бы со мной поступили». Он также рассказал: «Замминистра внутренних дел подошел ко мне (это было около одиннадцати 1 сентября, когда работающие со мной люди знали, что я ухожу в школу) и сказал, что у него приказ меня арестовать и надеть на меня наручники». Дзасохов подчеркнул, что «был готов пойти на такие поступки, которые, может быть, в обществе или органами власти не были бы одобрены». «Но я был готов», – сказал экс-президент Северной Осетии.