Стиль второй свежести

Если про жизнь, то VIP­бахилы можно прикупить в аптечном киоске, а обсуждение этого очаровательного словосочетания услышать в ожидании приёма у стоматолога. Забавно, что старшая из посетительниц, как это часто сейчас бывает, спрашивала при мне свою дочь в картинно заплатанных джинсах и топике, о значении пресловутой аббревиатуры. А девушка уверенно, как это тоже сейчас водится, не расшифровав буковки по отдельности, проинтерпретировала значение в целом: «Ну, это, типа, крутые, для очень богатых». Нет чтобы изумиться и порезвиться в отношении того, что слово «бахилы» – такое грубое, такое странное в отношении тоненьких полиэтиленовых мешочков на вздёржке – никак не сочетается с представлениями и о богатстве и «крутизне». Так еще и смысл англий­ского пиетета перед «очень важными персонами» явно неведом девушке, которую телевидение с утра до вечера просвещает относительно правильной и неправильной одежды, макияжа, аксессуаров.

А вот теперь – о модном просвещении и диоровской длине. Мало того, что по «небольшим» каналам идёт масса программ, предлагающих, диктующих, навязывающих вполне определённый «стиль жизни» (кавычки не случайны, ибо это не является ни жизнью, с точки зрения большей части телеаудитории, ни стилем, с точки зрения тех, кто этому понятию придаёт научно­обоснованное значение). Не буду обсуждать блондинок в шоколаде и белокурых локонах, которые на музыкальных каналах рекламируют себя вперемежку с тряпочками и колечками стоимостью в год обучения студента провинциального университета. Это тот стиль, которому упомянутые студенты пытаются подражать, но что возьмешь с «заклипанных» ребятишек с ослабленной психикой.

Уже шла по каналу СТС программа, в которой с нового сезона собрались поменять ведущих, Сашу и Ташу, не слишком элегантных девушек не самой первой молодости, на более злых и решительных, – «Снимите это немедленно». Раздевали женщин догола, причём в прямом смысле, но ещё и психологически, выбрасывали из большой плетеной корзины их прежнюю одежду, отправляли с фиксированной суммой (привет банку и магазинам­спонсорам!) за покупками и к парикмахерам. А потом радовались преображению, которое далеко не всегда превращало лягушек в царевен; бывало и так, что лягушка превращалась в хомячка или каракатицу.

Появилась на пресловутом кичевом канале ТНТ телеверсия Cosmopolitan, где улыбчивый рыжий Иванушка (Григорьев­Аполлонов, знаете такого?) вместе с выпукло улыбающейся и старательно демонстрирующей свою принадлежность к высшему свету (позы, мимика – чтобы не сказать ужимки) Аллой Довлатовой ведут беседы с дамами и девицами про их стиль – одежды, жизни, выпивки: в последней программе с актрисой и немножко режиссёром Е. Двигубской, чей скучно­запутанный сериал «Сделка» только что прошёл по Первому каналу. Между вопросами о нижнем белье и подборе туалетов для мамы, актрисы Аринбасаровой, ставшей когда­то популярной благодаря своему (тогда) мужу А. Кончаловскому, молодую даму спросили и о винных предпочтениях. Она пристрастие к белому вину на вечеринках объяснила тем, что оно не пачкает губную помаду. Вот ведь как сложны перипетии модных соответствий и поведенческих стереотипов. Не по вкусу вино предпочитается – при чём здесь это? – и не по пользе или вреду, а по связи с косметикой. Чем не продолжение давнего и любимого мною анекдота о подборе корешков книг к рисунку обоев...

И всюду, всюду звучат ставшие разменной монетой слова «ваш стиль», «элитарный стиль», «деловой стиль», «молодёжный стиль», призывы найти стиль, сформировать стиль. И предлагаются образчики, в качестве которых используются каталоги косметических фирм или изображение, а подчас и описание особенностей быта более или менее известных публике людей. И почти уже неважно, политики это, лоббирующие свои интересы в преддверии очередных выборов, или артисты, рекламирующие импортные часы, постное масло, кухонную утварь.

Что же до «гвоздя» недели, то им оказалась выпущенная на Первом канале премьера. По утрам пять будних дней по 50 минут (включая рекламу) шли выпуски «Модного приговора». Наш по­настоящему первый модельер нескольких десятилетий Слава Зайцев – в роли судьи; одет по­настоящему же стильно, то есть в собственном духе (камзолы – то чёрный, то алый, все с рисунком, то блузон, броши и кулоны, этакий сценически­подиумный вид). Телеведущая Арина Шарапова (деловые блузки, в основном белые, диковатое сочетание рюшей наверху с брюками внизу, полное отсутствие собственного, индивидуального стиля) – в роли защитницы убогих или непонятых. Редактор модного печатного журнала Эвелина Хромченко (то вечерний атлас в десять утра, то безликая маечка, то богемная блуза на три размера больше нужного) – в роли обвинителя тех, кто...

Внимание! Мы дошли до сути программы. Дама призвана обвинять тех, кто... не хочет меняться, а все вместе, включая родственников или коллег, помогать в этом людям, отдавшим себя на «растерзание» игрушечному суду. Обе они по степени «стильности» несопоставимы с 70­летней юбиляршей Пьехой, которой были насыщены многие каналы, но это даже было приятно: не устарела дама, имеющая соб­ственный, казавшийся когда­то вычурным, стиль.

Я честно отсмотрела все пять выпусков «Приговора». Не хочу выносить свой приговор, ибо не такова задача критика, – но общее впечатление не радостное. Вряд ли «ребёночек» окажется живучим. Мало остроты, все очень боятся обидеть своих подопечных, поэтому обвинение радостно присоединяется к защите, а судья, кстати, профессионально, но удаётся ему это очень редко, комментирует одежду. Именно там возникла упомянутая мною вначале «диоровская длина», когда речь шла о юбке, которую мы бы в просторечии назвали «миди». Мало оригинальности в подборе «клиентов», мало фантазии в мотивах их поведения. Если это всё реальные люди, то хочется призвать, как при визите в неухоженный зоопарк: не мучайте животных. Если же, как это чаще всего бывает сегодня на ТВ, – так называемая «подстава», – то хочется посочувствовать продюсерам, которые не могут найти сообразительных и знающих реалии, психологию, да просто обладающих фантазией сценаристов.

Поэтому жена своего мужа с её пристрастием к спортивной одежде в понедельник; музейная работница из города Чехова с её попытками уподобиться чеховским героиням во вторник; молодой импозантный и ухоженный милиционер с его нежеланием угождать экстравагантным пристрастиям мамы в среду; располневшая мать­одиночка со своей восьмилетней депрессией и балахонами в четверг; девятнадцатилетняя раскрашенная девочка с протестующей против её безвкусицы и наряженной в девичью розовую блузку с пайетками бабушкой в пятницу, – набор персонажей, судеб, историй, реплик не менее примитивный и затасканный, чем это было в «Большой стирке» у Малахова. И менее «живой», чем бывает иногда в «Без комплексов» у Лолиты.

Страшно далека от народа эта претензия на «стиль». Никто не называет цен на товары и услуги, приобретя которые и воспользовавшись которыми можно стать «стильными штучками». И правильно делают, поскольку иначе их просто побили бы те самые зрители, которые припадают к экранам и «западают» на мнения «авторитетов». Между прочим, может быть, и стоило бы в порядке эксперимента такую информацию всё же дать. Знаете, как пишут, показывая опасные и нелепые трюки с проглатыванием битого стекла или прыжками с крыши: опасно, мол, и потому не пытайтесь повторить самостоятельно.

А пока предлагается: не стиль, а претензия, не образец, а реклама, не лицо, а фоторобот. Всё, уже прошедшее обработку интересами производителей, утратившее или вообще не имевшее свежесть. Ни первую, ни вторую.