Алексей ЕФИПОВ. Нечаянная синева

Алексей ЕФИПОВ

Родился в 1980 г. Закончил ЯГТУ. Работает главным инженером на одном из ярославских предприятий.

Стихи публиковались в местной периодической печати.

Диплом I степени конкурса «Ярославская строка-2011» в номинации «Гражданская поэзия», лонг-лист «1-го открытого Чемпионата Балтии по русской поэзии-2012», финалист III поэтического конкурса «Чем жива душа…» (2012).

© А. В. Ефипов, 2012

Нечаянная синева

Под галогенным прожектором

Под галогенным прожектором,

в подсобке кузнечно-прессового,

готов был всем-всем пожертвовать,

но ты — побрезговала.

Не захотела бродить под клёнами,

рай в шалаше, мол, банально дёшево.

Я в стороне притулился, оплёванный,

этаким туалетным ёршиком,

этакими «Жигулями» замызганными,

без номеров или с транзитами,

и быстро-быстро свыкался с мыслями,

что стала ты моим инквизитором.

Я задыхался. С выгоревшими клеммами,

но, очищенный, взмыл над бездною...

И две капли из глаз текли, обе — из левого,

может, это они — слёзы небесные?

Геометрия-сюр

Когда квадрат гипотенузы

становится больше суммы квадратов катетов,

а катетов больше, чем два,

моя голова

восклицает: «Хватит!»

и падает в длинный, узкий

туннель/шахту лифта,

летит, летит, ударяясь о стенки,

приобретает иные оттенки,

а потом, в час прилива/отлива,

напялив одежду масонскую,

на небо вываливается ложным солнцем/

ложной луной, которые

беседуют с Пифагором.

За огоньками

небо белее ясного,

небо яснее белого.

друг пятый месяц пьянствует,

что-то перегорело.

вроде бы всё спокойненько,

бизнес, жена-красавица,

а он глядит покойником

и улыбается.

вот закачался пятнами

карцер бетонно-каменный...

друг мой шагнул с девятого.

за огоньками.

Быдляне

Там-тамом луны увлеклась полынья,

а Волга — январским кальяном.

Не турки, не негры пинают меня,

а наши, родные, быдляне.

Быдляне ушли. Шевельнулся слегка,

вдохнул, затянулся по полной...

Во рту на зубах облакаоблака

хрустели солёным поп-корном.

Моей весне

Говори, только не забалтывай!

И не взбалтывай время-коктейль,

помнишь, дёргал тебя за бантики

в васильковом сиянье полей,

помнишь, пил беспросветно белую

и спасенья у Бога просил,

но спасенье нехитро сделала

глаз твоих первозданная синь.

А давай-ка, родная, спатеньки?

Что там будет/не будет — плевать!

За окном в три пятнадцать — статика

и нечаянная синева.

Пластмассовый коник

Пляшешь, пляшешь на подоконнике,

смотришь, смотришь подслеповато,

как по небу гуляют кони и

наслаждаются сладкой ватой.

Нет, не кони это, но ангелы

возвращаются после Пасхи,

ты хотел бы к ним, да помалкивай —

ты игрушечный, из пластмассы.