Солдат в белом халате

Гибель подруг и минометные обстрелы, контузию и малярию пережила ярославская медсестра за полтора года в афганском пекле

Маргарите Подречневой часто снится страшный сон. С аэродрома в Кабуле взлетает грузопассажирский самолет. Во время набора высоты его сбивает ракета. Боевая машина вспыхивает как факел и разлетается на куски. Тела погибших долго и мучительно собирают по фрагментам, от одного из офицеров находят только погон. Все это произошло в действительности осенью 1986-го. На том борту собиралась лететь и Подречнева, лишь по счастливой случайности она осталась ждать следующий. Накануне 24-й годовщины вывода советских войск из Афганистана бывшая медсестра рассказала читателям «ЯР» о том, как сохранить рассудок на грани жизни и смерти.

– У меня сила воли железная, – без похвальбы и очень убедительно заявляет Маргарита Николаевна. – Я была обязана вернуться домой живой и здоровой.

В Ярославле ее ждали мама и дети-дошкольники: сын Артем, дочки-близняшки Аня и Катя. Семья ютилась в комнате в коммуналке и еле сводила концы с концами. Туда, где порой опускались руки у самых сильных и смелых мужчин, 28-летняя женщина отправилась по собственному желанию. Принять столь рискованное решение операционную медсестру военного госпиталя побудили совершенно прозаические причины.

– 10 сентября 1985 года командир собрал подчиненных и зачитал директиву командующего войсками ордена Ленина Московского военного округа. В Афганистане началась холера, и требовалось срочно сформировать военно-полевой госпиталь особо опасных инфекций. Медсестрам пообещали присвоить статус участников боевых действий, который давал право получить квартиру вне очереди, – вспоминает Подречнева. – Я всегда твердо знала, что мне не на кого рассчитывать. И тут судьба как будто послала шанс вылезти из нищеты.

Жизнь стремительно разделилась на «до» и «после». Присяга в подмосковной воинской части, дорога до провинции Джалалабад, обстрел сразу после приземления – уже через несколько дней вместе с другими новобранцами из разных уголков страны Маргарита осваивалась в госпитале по соседству с 66-й отдельной мотострелковой бригадой.

На территории – деревянные одноэтажные бараки и брезентовые палатки. По периметру – ряды колючей проволоки. Между ними – минные поля.

– Вспышку холеры погасили быстро. Затем стали поступать бойцы с гепатитом, тропической лихорадкой, малярией, паратифом: водоемы в окрестностях кишели заразой, – объясняет Маргарита Николаевна. – На каждую медсестру приходилось по 80 – 120 больных.

Персонал строго соблюдал меры предосторожности: в столовой и туалетах так пахло хлоркой, что щипало глаза. Однако вакцины, сделанные до командировки, оказались неэффективными. Трижды Подречневу косила малярия.

– Пока одни лежали в бреду, другие не смыкали глаз по две, а то и по три ночи подряд, – добавляет Маргарита Николаевна. – За ребятами следили круглосуточно. Они же старались побыстрее к своим улизнуть, чтобы потом никто не упрекнул их в трусости.

Дело осложнялось тем, что летом стояла страшная жара. В палатках температура поднималась до 80 градусов. Солдаты заворачивались в мокрые простыни, но все равно теряли сознание.

– Мы и сами едва не падали в обморок, – продолжает Подречнева. – Первое время ходили под солнцепеком в резиновых сапогах. Только после того как эпидемиологическая обстановка стабилизировалась, нам разрешили переобуться в босоножки.

По ночам моджахеды упорно обстреливали госпиталь из минометов. Не попали ни разу: мешала гора. На открытом пространстве люди в белых халатах становились уязвимее. Однажды санитарная машина, на которой ехала Маргарита, подорвалась на мине, перевернулась и скатилась в сухое русло реки. Подречнева с трудом выползла наружу на луч света, проникавший через сломанную дверь. С контузией и переломом шеи медсестру доставили в Кабул:

– В местном госпитале я заглядывала в палаты и видела ужасное зрелище: лежат одни обрубки – кто без рук, кто без ног, но никто не чувствовал себя ущербным, не падал духом.

Маргарита провела в горячей точке 17 месяцев. Вытаскивала с того света самых безнадежных. Шурави не забывали свою спасительницу.

– Пойдут на боевое задание, возьмут склад душманский и обязательно что-нибудь в благодарность привезут, – с легкой грустью улыбается медик. – Один парень подарил мне тонометр французский, до сих пор им пользуюсь.

О женщинах, которые кинулись в пекло, Маргарита Николаевна не раз слышала пересуды: дескать, за длинным рублем погнались, мечтали личную жизнь устроить. Да, получали там несколько больше. Иные и замуж повыходили, нашли свое счастье. Но о деньгах ли думала подруга Подречневой Татьяна Кузьмина, когда в бою бросилась спасать раненого солдата и пала, сраженная пулеметной очередью? О своем ли благополучии пеклась Виктория (ее фамилия уже стерлась из памяти), когда спешила с медицинской помощью на пост в горах? На обратном пути фургон изрешетили пули из засады. Красивая юная девушка погибла, как солдат.

– Я не воевала, но была на войне. И вернулась оттуда с обостренным чувством справедливости. Кто-то скажет, что это осложняет жизнь. Но я считаю иначе, – подводит итог Маргарита Николаевна.