Владимир ЮДИН. «Истории малиновые звоны, или Поле русской славы и трагедии. Памяти Валерия Замыслова

© В. Юдин, 2013

Получил печальную весть из Ростова
Великого: скончался крупнейший
русский писатель-историк В. А. За-
мыслов, с которым меня связывали десяти-
летия тесной творческой дружбы и глубоко-
го взаимопонимания.
Еще в 1981 году я познакомился с Ва-
лерием Александровичем на писательском
историко-литературном форуме в Москве, и
с тех пор наша дружба, подкреплённая жи-
вым единомыслием во взглядах на русскую
литературу, искусство, бытие в целом, всё
более крепла.
В 1991 году я выпустил небольшую книгу
о его ярком самобытном творчестве — «Ис-
тории малиновые звоны (Слово о Вале-
рии Замыслове)». Несколько студентов-
филологов Тверского университета написа-
ли и успешно защитили дипломные работы
по пронизанной актуальнейшими вопроса-
ми современности публицистике Валерия
Александровича.
О романах и повестях писателя громко
заговорила литературная критика, чита-
тельская публика, пресса. Причём оценива-
ли книги В. Замыслова отнюдь не однознач-
но, как не однозначно судят о нашей истории
люди разных позиций и идейного настроя.
Тем больше рос острейший интерес чита-
телей к этому «провинциальному» писате-
лю, разве что уступающий по своей попу-
лярности имиджу знаменитого Валентина
Пикуля.
Помню, однажды я получил письмо из
США от журналиста русского происхожде-
ния Валерия Герасимова. Тот меня одновре-
менно ошеломил и насмешил своим вопро-
сом: «Правда ли, что под именем Валерия
Замыслова скрывается некий русский дис-
сидент, тайно переехавший к нам в Америку,
спасаясь от преследования КГБ? Уж больно
популярен за океаном Замыслов. В Нью-
Йорке его книг не достать даже за большие
деньги!..»
Пришлось отвечать Герасимову: мол,
интерес жлобов-американцев к русской ли-
тературе меня очень радует. А того Валерия
Замыслова — писателя, которого нарасхват
читают в Нью-Йорке, я не знаю. Хорошо знаю
«другого» Замыслова, русского писателя-
патриота, и, насколько мне ведомо, ехать в
Америку не помышляющего. Ему и у нас хо-
рошо, хотя и трудновато живётся…

* * *
Валерий Замыслов всю жизнь провёл в
«глубинке» — в маленьком городе с былин-
ной историей — Ростове Великом Ярослав-
ской области. Древняя русская земля и на
ней человек — главный объект художествен-
ного осмысления у писателя. Ей он посвятил
свою раннюю повесть «Земной поклон» — о
драматической судьбе современной нечер-
нозёмной деревни и первый крупный роман
«Белая роща».
«Свой первый рассказ я опубликовал в
«районке», — рассказывал Валерий Алек-
сандрович. — Кстати, районная газета стала
моим вторым литературным наставником.
Был корреспондентом, заведующим сельхоз-
отделом, зам. редактора, а затем и редакто-
ром газеты. Именно в «районке» постигались
первые азы творчества,
именно здесь начинаешь
пристально вглядывать-
ся в жизнь, полную стра-
стей, кипучих районных
будней, непридуманных
конфликтов, трудового
героизма, зачастую не-
зримого, не лежащего
на поверхности, но каж-
додневного, упорного,
освящённого руками
хлебороба-писателя, — и
одновременно человече-
ского падения, мерзости,
т. е. обратной, негативной
стороны бытия, от кото-
рой тоже пока никуда не
деться… Тема хлебороба
и русского крестьянства
привлекала меня с ран-
него юношества, сочи-
нять же начал с детских
лет, и в этом большую
роль сыграла моя мать — дочь волжского
бурлака-«зимогора». Мать унаследовала от
него множество сказок, былин, легенд, пре-
даний, пословиц и поговорок. Свой фольклор
она щедро передавала нам — детям…»
И всё-таки не современная деревня с её
нелёгкой ухабистой судьбой прочно захва-
тила и повела за собой писателя, а то, как
складывалась крестьянская душа и судьба
на протяжении столетий, в историческом
движении и пространстве, от поколения к
поколению.
«Земной поклон» и «Белая роща» — это
первые небезуспешные подступы писателя
к главной своей теме — русской националь-
ной истории, изобилующей трагическими и
светлыми страницами, неизбывным горем и
страданиями людей и, наряду с этим, заме-
чательными памятными событиями, сози-
дательными трудовыми буднями. Крестьян-
ская жизнь в глубоком историческом срезе
воплотилась в крупных романах — «Набат
над Москвой», «Горький хлеб» и «Иван
Болотников» (эпопея-
трилогия).

* * *

Иной читатель мо-
жет скептически заме-
тить: мало ли, мол, нын-
че литераторов увлечены
историей?.. Мелькают де-
сятки имён, сотни рома-
нов и повестей, едва ли
меньше снято на истори-
ческую тематику кино- и
телефильмов. А трогают
ли они душу? Правдивы
ли они? Часто герои рус-
ской истории предстают
этакими кровавыми мон-
страми, омерзительными
и зловещими губителями
своей страны и народа.
Нынче повелось с каким-
то чудовищно нелепым
сладострастием унижать
и оплёвывать русскую древность, героиче-
ские деяния наших отцов и дедов. Дошло до
такого кощунства, что даже герои Великой
Отечественной войны — маршалы и генера-
лы, рядовые солдаты, партизаны, подполь-
щики — порой подвергаются осмеянию,
сатирическому «разоблачению» и т. д. и т. п.
Кажется, в преднамеренном и варварском
уничтожении нашей родной истории мы уже
дошли до крайней черты. Но проходит день-
другой — и снова появляются «шедевры»,
авторы которых, кажется, с момента своего
рождения были перманентными пациента-
ми психоневрологических клиник…
С таким суждением трудно не согласить-
ся. Тем ценнее в этом разливанном море
пресловутых фэнтези духоподъёмная сила
подлинной историко-патриотической лите-
ратуры, несущей правду, внушающей совре-
меннику чувства добрые, прекрасные, веч-
ные. Именно к такой ценностной, качествен-
ной литературе относятся исторические
романы и повести Валерия Александровича
Замыслова.
Важнейшая особенность историческо-
го взгляда на факты и
явления прошлого у За-
мыслова, особенность,
определившая историзм
его художественного
мышления, — бережное,
чрезвычайно чуткое, до
трепетности, отношение
к памяти предков, что
находит своё выражение
в прекрасном знании
и чувствовании языка
предтечей, их нравов и
образа мысли, бытия и
бытования, нравствен-
ности и культуры, то есть
то, что воплощает в себе
слово «нация» в её исто-
рическом и националь-
ном понимании.
Исторические по-
вествования В. Замыслова во многом вос-
полняют те чудовищные провалы в нашем
сознании, что прямо связаны с невежествен-
ным отношением к своему прошлому, к па-
мяти предков. Лишь недавно мы воочию убе-
дились, сколько «белых пятен» таит в себе
наша героическая национальная история,
и, прежде всего, благодаря замечательным
патриотическим книгам писателей: В. Чи-
вилихина, Э. Скобелева, Д. Балашова, В. Ли-
чутина, В. Ганичева, А. Знаменского, В. Шук-
шина, В. Возовикова и многих других. Проза
В. Замыслова тесно сопрягается в контексте
современной историко-повествовательной,
героико-патриотической литературы имен-
но с этими авторами, с литературой, призван-
ной словно бы вернуть субъективно обесце-
ненные чьей-то бездушной и невежествен-
ной рукой факты и события в лоно наших
вечных, нетленных национальных святынь.
Её гражданский патриотический дух выте-
кает из самой тематики, обращённой к неза-
бываемым страницам эпически-былинного
времени, из героико-романтического мыш-
ления автора и фольклорных традиций, ко-
торым он неуклонно и последовательно сле-
дует.
Вот, скажем, фигу-
ра легендарного казака
Ивана Болотникова. Что
знаем мы о нём? В школе
«проходили» восстание
под его предводитель-
ством. Из этих скудных
сведений в сознании вы-
растает этакий стальной,
как монолит, и безупреч-
ный во всех отношени-
ях «классовый борец» за
простой нищий народ!..
А прочитаешь роман За-
мыслова — и открыва-
ется совершенно новый,
широкий и многообраз-
ный, не зафиксирован-
ный ни в каких учебни-
ках русский мир, прочи-
таешь — и поймёшь, сколько неведомого,
таинственно прекрасного, поучительного и
даже мистического осталось «за кадром» в
школе… Сколько тяжестей перенёс наш на-
род в далёком прошлом, сколько невообра-
зимых испытаний переживает сегодня, но
живёт и верует в свою счастливую звезду,
которая недосягаемой серебряной точкой
мерцает в бездонном небе…
Вот, к примеру, в наше время много го-
ворят и пишут о бессмертной памяти Вели-
кой Отечественной войны. Звучат хорошие
пламенные речи. Немало городов по праву
удостоились чести именоваться городами
Воинской славы. Маршал Победы Г. К. Жуков
причислен Православной церковью к лику
святых.
Всё это радует. Но, честное слово, будь
моя воля, я бы все русские славянские горо-
да и сёла, освобождённые Красной армией
от гитлеровских полчищ, удостоил бы чести
быть городами и селами Воинской славы!..
А всех тех, кто погиб и был тяжко ранен, кто
мучительно страдал и умер в фашистских за-
стенках, кто честно и преданно трудился во
имя Победы, воевал за Отечество, «пореко-
мендовал» бы Русской Православной церкви
причислить к сонму святых — ей-богу, они
того заслужили. Вся Россия достойна быть
названной Святой Землей!..
В. А. Замыслов сообщал мне: «Я так и не
смог написать самую мучительную для меня
сцену — сцену жестокой казни моего лю-
бимого героя — Болотникова. Уж чересчур
сроднился за 20 лет работы я с этим образом,
уж чересчур он мне дорог. Он как бы стал
моей плотью и кровью. Его радости стали
моими радостями, его горе — моим горем.
Его боль — моей болью. Искренне верю Ва-
силию Шукшину, который рыдал, когда опи-
сывал сцену казни Степана Разина. Верю!
Ведь он казнил самого себя, свою душу, оже-
сточённую в борьбе со злом и одновременно
такую трепетную, ранимую, широко распах-
нутую для добра. Надо же, какая связь вре-
мён! И сколько тут раздумий для истинно
русского человека!..»
…У меня хранятся письма от Валерия За-
мыслова. Все они преисполнены глубокими
размышлениями о России, русском народе, о
нашей трудной вековой доле и вместе с тем
пронизаны светлой, одухотворяющей верой
в его счастливое будущее. Иначе и быть не
должно: подлинно русский писатель не мо-
жет отделить свою судьбу от судьбы Отече-
ства, ибо он плоть от плоти своего народа,
своей Родины.
Не раз мы говорили с Валерием Алек-
сандровичем о путях и перепутьях русской
истории, о трудных условиях существо-
вания литературы и русского писателя в
наше время, об отчуждении образования
от национально-патриотических идеалов и
традиций, что губительно сказывается на
поведении нынешней молодёжи…
— История — предмет чрезвычайно
хрупкий и чутко резонансный ко всякого ро-
да идеолого-политическим колебаниям, —
рассуждал Валерий Александрович. — Но
это вовсе не значит, что к ней применима
дешёвая политическая конъюнктура. Исто-
рия — это живая душа общества. С ней надо
обращаться очень бережно, уважать надо
свою историю как живую личность. Увы,
не всем дано глубоко мыслить и принять
классическое изречение великого Пушкина:
«Гордиться славою своих предков не только
можно, но и должно. Не уважать оную —
есть постыдное малодушие». Вот, скажем,
повелось измерять наше историческое и
культурное существование одним тысячеле-
тием, начиная с эпохи великого крестителя
Руси князя Владимира Красное Солнышко.
А что было на Руси до её крещения? Ведь
наши национальные корни куда как глуб-
же и ветвистее, уходят в глубину дальних-
предальних столетий. Да, с принятием хри-
стианства решительно поменялся цивили-
зованный, духовно-нравственный облик
Руси, она стала теснее взаимодействовать с
просвещённой Европой, с иными мирами и
странами. Но означает ли, что до этого судь-
боносного события наши предки проживали
в каменных пещерах, дикими и неотесан-
ными хаживали по полям и лесным дебрям
в звериных шкурах и понятия не имели о
письменности, культуре, искусстве и про-
чих ценностных обретениях духа?.. Думаю,
вопрос риторический. Исторические факты
убедительно свидетельствуют, что и наша
Русь пребывала в состоянии особого высоко-
го духовно-нравственного развития. Из ака-
демических исторических трудов великого
русского учёного Б. М. Рыбакова узнаём, что
наши дальние предтечи эпохи язычества не
только отличались своим многобожием, но
и могли прекрасно говорить и писать, т. е.
владели письменностью, и даже изобрели
нотную грамоту. Спасибо, конечно, мудрым
старцам Кириллу и Мефодию, подарившим
нашим предкам славянскую вязь письма. Но
вот замечательный писатель Владимир Чи-
вилихин в своем романе-эссе «Память» чёт-
ко и ясно показал: найденные не так давно
Орхоно-Енисейские письмена в Восточно-
Сибирской низменности доказывают суще-
ствование крупнейшей древней цивили-
зации славян, живших, ни много ни мало
30 (!) тысяч лет тому назад. Это ли не убеж-
дает в том, что мы, современники, как пи-
сал возмущённый Пушкин о нашем неве-
жественном пренебрежении к собственной
истории, безобразно ленивы и не любопыт-
ны, нуждаемся в серьёзном лечении от исто-
рической амнезии?..
Зная о моих кубанских казачьих корнях,
Валерий Александрович как-то пошутил:
«Вы, Владимир Александрович, не можете
быть до конца влюблены в мою прозу. По-
чему? Да потому, что я не написал ни одной
вещи о вашем родном Кубанском крае, хотя
весьма осведомлён, в том числе из ваших
уст, о его изумительной красоте, о драма-
тической истории кубанского казачества.
Считаю себя виноватым перед вами и чи-
тателями. Признаюсь: я давно вынашиваю
мысль описать освоение кубанских степей
и предгорий удалыми русскими казаками.
Мне очень не нравится распространённое,
в корне неверное выражение — «завоева-
ние русскими Северного Кавказа». Какое же
это «завоевание», если ценою своей немало
пролитой крови и великих созидательных
трудов Россия уберегла от турецкой агрес-
сии многие горские народы, обеспечив им
свободу и независимость? К несчастью, не
все это хотят знать и помнить. Вот и тянет
меня воскресить эту важную и актуальную
страницу русской истории в назидание бес-
памятным потомкам. По велению импера-
трицы матушки Екатерины удалые казаки,
известно, не только защитили южные рубе-
жи России, но и в короткое по историческим
меркам время своим праведным трудом за-
ложили крепкую основу для превращения
Кавказского предгорья в прекрасную, разви-
тую цивилизацию».
…К горькому сожалению, жизненный
путь Валерия Александровича оборвался.
Многие его творческие замыслы не сбы-
лись. Однако одухотворённая высокими
идеалами мужества и патриотизма героико-
романтическая литература не канула в веч-
ность в наше время господства повального
нигилизма и псевдолитературы приземлён-
ного реализма, с её неимоверной, патоло-
гической тягой к «мелким подкожным бы-
товым противоречиям» (Вл. Бондаренко).
Валерий Замыслов исповедовал принципы и
методологию русской классической героико-
романтической литературы и потому, уве-
рен, его книгам суждена долгая-предолгая
жизнь.

Владимир ЮДИН, доктор филологических наук, профессор, Тверь