Красиво шить не запретишь

В русских сарафанах жительница поселка Борисоглебский ходит и дома, и на улице

«Гаишников иногда даже жалко, – с улыбкой рассказывает Марина Цибульская. – Вроде и хотят меня остановить, но как увидят в окно, шарахаются и смотрят, открыв рот. А я тем временем спокойно проезжаю мимо». Удивлять всех, кто встречается на своем пути, жительница поселка Борисоглебский давно привыкла. За рулем «Газели» и в столичном метро, дома и на огороде – Марина всюду наряжается исключительно в национальные костюмы. Причем не «а-ля рус», а сшитые своими руками по последнему писку моды XIX века.

В доме Цибульской все особенно. Фотографии царской семьи на стенах. Немецкое пианино с полуторавековым прошлым. Прозрачные коробочки с разноцветными нитками и обрезки ткани, в которых любят спать кошки. Этот дом, похожий на музей, навсегда стал другом Марины шесть лет назад, после того как она продала свою «однушку» в Москве.

– У меня младшая дочка подрастала. Но в столичную школу Надюшку не хотелось отдавать: слишком много стало пороков, – терпеливо растолковывает домохозяйка с двумя образованиями, строительным и юридическим, не отвлекаясь от дел: надо спрыснуть водой свежевыпеченный хлеб. – В Борисоглебском поселилась моя подруга Ангелина Макаркина. Она тоже из Москвы, по профессии – врач. Переехав, стала заниматься хозяйством, воспитывать детей. Ее примеру с десяток семей последовали – и это, я думаю, маленькое чудо.

Удивительно, но именно оттуда, из большого города, Цибульская привезла моду на русский народный дресс-код. На курсах в православном учебном центре «Русские начала» кроили и шили по образу и подобию дорогой старины – во время фольклорных экспедиций энтузиасты исследовали содержимое не одного сундука.

– Когда в первый раз надела русский сарафан, удивилась, насколько он удобен и практичен. С европейской одеждой даже сравнивать нельзя, – объясняет свой выбор Марина. – Однажды я участвовала в Великорецком крестном ходе в Кировской области. За пять дней нужно было пройти 170 километров. Там, где грязно, лишнее за пояс подбирала – только белую оборку испачкала. Вечерами, пока другие женщины не знали, как согреться, я не мерзла – мне в сарафане тепло было.

На Руси по крою безрукавного платья, вышивке определяли «прописку», возраст и семейное положение женщины. Своего рода паспортом считались и головные уборы. Мастерица достает из закромов целое произведение искусства: под четырьмя слоями бисерных поднизей скрывается вышитый жемчугом цветок, символизирующий целомудрие. Но самое ценное – золотная вышивка на бархате, выполненная в технике сажения по бели. Такие повязки носили в конце XIX века молодые вологжанки.

– У меня две повязки. На одну ушло 200 часов, на другую – 250, – говорит Марина. – Больше двух-трех часов в день нельзя работать: зрение легко посадить, да и внимание притупляется.

С сарафанами хлопот меньше. Два-три дня – и готово. По идее шить следует вручную. Но тратить все время на любимое дело нет возможности, сожалеет ремесленница.

– Тем более затрат и так полно. Ткань подходит только натуральная, хлопчатобумажная, с орнаментом, стилизованным под старину. Езжу за ней в Москву. На сарафан требуется три метра. Один метр стоит в среднем 200 рублей, – подсчитывает портниха. – И это, не считая расходов на фурнитуру. Например, золотые и серебряные пуговицы вроде и недорогие – по 25 рублей штука, но на каждый наряд нужно больше двух десятков!

Несмотря на дороговизну в сарафанах борисоглебского кутюрье щеголяют и односельчанки, и любители экзотики из Германии и стран Прибалтики. Иностранцы приезжают в поселок на Иринарховский крестный ход. А увидев женщину, как будто сошедшую с картинки, проникаются очарованием старины. По словам Цибульской, зарубежные модницы предпочитают старообрядческие косоклинники.

– Стройнее в них кажешься, женственнее. Такие наряды ко всему прочему самые консервативные – только руки открыты, – добавляет швея. – А со складками многие боятся надевать, думают, что будут выглядеть как баба на чайнике. Но это не так, конечно. Чем больше складок, тем проще скрыть недостатки фигуры.

Но дело даже не в красоте. Национальные костюмы меняют мироощущение, уверена Марина. А тех, кто одевается «нормально», – делают внимательнее, добрее.

– Мужчины так вообще кавалерами становятся. Место в транспорте уступают, сумки помогают донести, – вдохновенно перечисляет Цибульская. – Не зря же говорят, что по одежке встречают.

И это, конечно, совсем не блажь.