Потребность украшать

Ярославец Илья Устюжанин рассказал, чем он удивил самого известного ювелира России и какой подарок мастерил президенту

– Самое главное – финагель. Это деревяшка, к ней крепится кусок металла, которому суждено превратиться в кольцо или, скажем, сережку. Для этого сначала плавлю металл в тигеле, потом детали шлифую наждачной бумагой и пуховой насадкой. А вот это штихель – он для гравировки, – Илья Устюжанин с любовью выбирает то один, то другой инструмент из своего огромного арсенала, чем-то напоминающего хирургический. Человеку несведущему разобраться, что происходит за столом ювелира, почти невозможно. Илья же постиг эту науку практически в одиночку.

В подмастерьях у «Фаберже»

Семейные истории, когда родители пытаются осуществлять свои несбывшиеся мечты через детей, нередко заканчиваются печально. Но только не в случае с Ильей. У его отца Виталия Устюжанина всегда были золотые руки, и, пользуясь этой полезной особенностью, он успел перепробовать множество профессий. В какой-то момент мастер определился, что больше всего прочего хотел бы постичь ювелирное дело. Изучал теорию, общался с профессионалами, собирал инструменты, но воплотить мечты на практике не позволило зрение. Наверное, тогда-то он и решил, что колдовать над бездушным металлом, превращая его в изящные украшения, вместо него будет сын.

– Впервые папа начал что-то рассказывать, объяснять, когда мне было уже лет 17, – говорит Илья Устюжанин. – Сначала я не мог для себя решить, а нужно ли? Но, вернувшись из армии, увлекся по-настоящему.

Все азы ювелирного искусства юноша постигал на дому, потом набирался опыта в «Ярославских ремеслах».

– Через год меня уже допустили в экспериментальный цех, где, в частности, мы делали подарки для первых лиц государства, – вспоминает Илья. – Например, шикарную лампу из серебра и нефрита, которая должна была занять место на столе у президента. Или серебряные сувениры для участников саммита Большой восьмерки.

Через пару лет упорного труда юноша мог уже выполнить украшение на любой вкус: начиная от простеньких колец, на которые уходит не больше часа, и заканчивая самыми эксклюзивными вещами – корпеть над ними приходилось по нескольку недель. Тогда Илья решил попытать счастья у самого знаменитого ювелира России петербуржца Андрея Ананова, чьи украшения носят президенты и королевские особы из разных стран.

– Я много слышал об этом современном Фаберже. Нашел в интернете его сайт и послал электронное письмо: мол, хочу у вас работать, – вспоминает молодой ювелир. – Описал, что умею, и приложил фотографии своих работ. Ананов был очень удивлен, что я за три года сумел получить шестой, самый высокий, разряд в этом деле. И сразу ответил мне: «Хорошо, я тебя беру».

Под началом знаменитого кутюрье мира драгоценностей ярославец несколько лет учился создавать самые роскошные украшения в традициях русского ювелирного искусства.

– Работать с ним было очень интересно и почетно. Хотя Ананов человек резкий, может и матом выругаться, но в своем деле он неповторим, – с восхищением говорит Илья Устюжанин. – Я и еще человек тридцать трудились в замке-мастерской, который он построил около своего дома. Одним из заказов, например, было колье с изумрудами (на фото вверху) для таиландского консула за несколько миллионов долларов. Говорят, такое же носит дочка Ельцина.

Эрмитаж, не меньше!

Тем не менее молодой ювелир уверен, что в украшении главное не стоимость, а индивидуальность и то, насколько оно красит своего обладателя.

– Конечно, у нас народ любит, чтобы все смотрелось побогаче, блестело и само за себя говорило: «Это очень дорого!». А вот иностранцы больше любят простоту. Зато русским ювелирам живется веселее, – смеется Устюжанин. – Тем не менее если вкуса нет, его надо воспитывать, чтобы понимать: некоторые вещи даже с кучей драгоценных камней могут выглядеть вульгарно и пошло.

Для кого Илья создает свои рукотворные шедевры – для томной дамы в вечернем платье или озорной девчонки в рваных джинсах – мастер еще не определился.

– Чаще всего ко мне приходит молодежь. Хотят, чтобы я создал для них нечто креативное, стильное. Дело в том, что ювелиров в Ярославле немного, и среди них я самый молодой, вся аудитория интернета в моем распоряжении.

Пусть от современной моды никуда не денешься, душой Илья тянется к ювелирной классике: изящным линиям, роскошному исполнению. А вот когда ему заказывают пусть дорогую, но безвкусицу, золотых дел мастер искренне расстраивается.

– Помню, ко мне обратилась девушка с просьбой сделать копию, а проще сказать, подделку под кольцо известной марки, чтобы выдавать его за оригинал. Это было обидно, – вздыхает Илья Устюжанин. – Я же стараюсь, чтобы ни одно мое украшение не повторялось.

Однако начинающий ювелир-одиночка, каким является Устюжанин, свободу творчества может позволить себе нечасто. Все-таки покупать слитки золота и бриллианты впрок – дело весьма затратное.

– Золото, серебро, драгоценные камни приобретаю в банке, только когда уже знаю, что и для кого буду делать, – объясняет Илья. – Иногда бывает, из-за стола по 8 часов не встаешь, а в другой раз сидишь и сидишь без работы.

Зато именно в такие моменты у Ильи появляется время порадовать подарками родных и близкирх.

– Представляете, что творится, когда у вас имеется свой собственный домашний ювелир? – многозначительно улыбается Устюжанин. – Стоит немного расслабиться, и брат с сестрой начинают звонить и конючить обиженным голосом: «Что-то ты мне давно ничего такого не делал…». И я делаю, конечно. Сестренке сережечки, брату недавно кольцо необычное обручальное подарил – из стали и дерева.

Прильнув к микроскопу, вооружившись всевозможными ножичками, напильниками и даже газовой горелкой, важно не забывать беречь главную драгоценность ювелира – острое зрение.

– Некоторые работают в масках – вот они-то, считаю, очень портят глаза, – убежден Устюжанин. – Я пользуюсь только микроскопом. Ремонт в своей мастерской делал сам, специально старался, чтобы не было ярких или темных цветов, резких теней. Ну и про гимнастику для глаз, само собой, не забываю.

Тем не менее ювелир готов трудиться без продыху. В планах не только заработать на жизнь, но и оставить след в истории.

– Необычные заказы, конечно, бывают. Например, один молодой человек захотел себе лавровый венок. Но это не совсем то. Хочется создать нечто необыкновенно прекрасное, достойное, скажем, музея, – мечтательно вздыхает Устюжанин. – Однажды, когда я работал в Питере, мне сказали: «А ты знаешь, что в позапрошлом веке уже был такой ювелир Устюжанин? Его работы сейчас хранятся в Эрмитаже». Так что нужно держать планку.