Медсестра онкологической больницы: я часто плакала после смен от жалости к пациентам, потом стала жестче

Корреспондент «Ярославского региона» встретилась с молодой медсестрой Ярославской областной онкологической больницы. Девушка три года училась в медицинском колледже, окончила его и устроилась на работу, о которой мечтала с детства. Нам она рассказала об особенностях профессии, пациентах и сострадании к больным. По просьбе ярославны мы не указываем ее имя. 

– Почему ты решила пойти учиться на медсестру?

– В детстве хотела быть врачом. Видела себя только в области медицины. У меня семья медиков, и я все детство провела в больницах. Со мной занимались нянечки, санитарки, медсестры и врачи. Я видела их работу изнутри. Моими игрушками были фонендоскопы, шприцы и всякий инвентарь. Недавно я нашла свои детские рисунки в медицинских справочниках. 

– В каком возрасте ты приняла решение поступать в медицинский?

– Не могу сказать. Наверное, когда началась подготовка к экзаменам. Надо было выбрать предметы, на которые делать упор. Все само собой получилось.

– Во время студенчества работала?

– Да, продавцом в магазине телефонов. Подрабатывать в сфере медицины было сложно. Учеба занимала очень много времени. А работа медсестрой предполагает большую занятость.

– Ты решила связать свою жизнь с больницами, потому что была потребность помогать людям, ты видела большую цель? Или просто с детства тебе близка эта сфера?

– Я не видела для себя других вариантов. Другие профессии никогда не рассматривала. Не понимаю некоторые сферы деятельности – что люди делают и зачем. В работе медика все ясно. Ты спасаешь людей, у тебя одна цель – помогать. Мне нравилось, что практики во время учебы было много. Я ее проходила практически в каждой больнице города.

– Какую больницу ты бы выделила по качеству предоставляемых услуг?

– В Ярославле я не могу назвать таковой, наверное, кроме моей.

– Почему?

– Наверное, это любовь.

– Знаю, что ты сама лежала в больнице после тяжелой травмы. К тебе относились иначе, потому что ты медработник?

– Ко мне относились иначе, но не скажу, что разница в уходе была большой. Меня просто наблюдали. Процедур не было. Но в итоге диагноз мне поставили неверный. У моей мамы на работе меня посмотрел детский травматолог, и только он верно сказал, какая у меня травма.

– Что тебя привлекало в работе медсестры?

– После колледжа я мечтала попасть в операционную. Думала, что мне будет проще работать, не общаясь с пациентом. А хирурга ты при операции понимаешь без слов. Это не объяснить. Он протягивает руку, а ты уже знаешь, какой инструмент ему нужен. В итоге я устроилась в онкологическую больницу. Сразу пришла в отделение, где больше половины пациентов были в тяжелом состоянии или уже при смерти. Поначалу было страшно.

– В самом начале ты иначе относилась к своим пациентам, чем сейчас? Я имею в виду, эмоционально было тяжелее?

– Я сейчас занимаюсь немного другой деятельностью. Когда устроилась, я ухаживала за людьми, измеряла им давление, перекладывала лежачих, стелила постели, массаж делала. Первое время было очень трудно. Я часто плакала после смен, сильно жалела пациентов. Не могла смириться с их смертью. Я помню каждого из них, имена, диагнозы, последние слова. От этих эмоций не отгородишься. Все мы люди, и врачи, и пациенты, и все мы чувствуем. После работы в онкологической больнице изменилось отношение ко многим вещам. Бывает, думаешь, что ты такая несчастная, а потом вспоминаешь о том месте, где работаешь, и все становится ерундой. Молодым свойственно легкомысленно относиться к жизни, но в таком месте это невозможно. Ты начинаешь ценить собственное здоровье и благополучие родных. Это все такое хрупкое.

– Твоя работа изменила тебя саму?

– Да. Я стала жестче и более закрытой для людей. Общения сполна на работе, я постоянно контактирую с врачами, с коллегами, с пациентами и их родственниками. После смены хочется тишины и молчания. Это состояние проходит, только когда поспишь.

– Ты лгала пациентам, чтобы не пугать их или успокоить?

– Нет, не лгала. Просто я им не объясняю про болезнь и перспективы. Это задача врачей. И больше половины людей знают, что с ними происходит.

– Были ли у тебя любимчики?

– Да, они всегда есть. Хотя со мной сложно пациенту подружиться. Я ставлю барьер всегда, иначе сгоришь очень быстро. Но есть те, кто ломают его. И мне непонятно, как это происходит.

– Твоя мама медработник. Она дает тебе советы или наставления?

– Изначально она советовала не идти в медицину. Очень настоятельно. Я не послушалась и рада этому. Свою работу я люблю.

– За что?

– Я люблю, когда тяжелые пациенты после операций начинают ходить, есть, а потом ты его выписываешь здоровым и видишь, как он бегает, танцует и поет. Это результат, и ты счастлива, когда все заканчивается именно так.

– Какие минусы в твоей работе?

– Их мало. Но с людьми всегда сложно работать. Особенно с теми, кто недавно узнал о своем тяжелом диагнозе. Многие заранее себя хоронят. А это неправильно. При первых стадиях большой процент вылечиваются, нужно это понимать и бороться за жизнь.

– Ты в будущем видишь себя на этой работе?

– Я не знаю, не думала. Сейчас работаю, люблю свое дело, и пока этого достаточно. Моя работа показывает, что жизнь непредсказуема.

– Ты общаешься с родственниками пациентов?

– Да, конечно. Многие просят приглядеть за близким. Меня это всегда удивляет. Приглядывать за людьми – это моя работа, просить о таком не следует. Ко всем у нас одно отношение.

– В выходные ты думаешь о работе?

– Я стараюсь работу оставлять на работе, а домашние проблемы дома. Когда надеваю спецодежду, я уже вспоминаю, кому какие препараты, истории болезней. Часто пациенты снятся, вижу свою работу. Это не плохие и не хорошие сны.