Владимир Горулёв – человек и эпоха

В числе должностей, на которых в разное время ему пришлось работать, – первый секретарь горкома и второй секретарь обкома партии, председатель облисполкома (по-нынешнему, губернатор). Но как бы ни называлась должность, он всегда занимался очень конкретными делами – промышленностью, сельским хозяйством, а в основном строительством, точнее, обустройством жизни людей.

В Ярославле при непосредственном участии Горулёва был построен Октябрьский мост через Волгу, после чего жителям Заволжского района уже не надо было бегать зимой на работу и обратно пешком по льду. Только благодаря его энергии и настойчивости удалось «пробить» трамвай в Брагино – маршруток тогда ещё не было, и это стало настоящим событием для нашего города. При нём в областном центре по­явился ещё один театр – ТЮЗ. Взамен скромного причала Ярославль обзавёлся собственным речным вокзалом. Поднялся огромный корпус областной больницы...

Тимофей Прокофьевич Колпаков вспоминает строительство на селе. «Об этом Владимир Фёдорович заботился постоянно. По Продовольственной программе предусматривалось строить на селе ежегодно в среднем 200 – 240 тысяч квадратных метров жилья. Если мы это разделим на 330 хозяйств, то получится примерно в среднем 10 квартир в год на каждое хозяйство. На первый взгляд немного. Но при концентрации средств строились и целые посёлки для животноводов, механизаторов, сельской интеллигенции».

«В своё время он сосредоточил внимание на строительстве дороги Яро­славль – Любим через Вятское. Практически ежедневно следил, сколько за минувший день сделано, въедливо вникал в причины отставания, а уж бывал на этом объекте постоянно. Очень важная для области трасса, к которой было «привязано» примерно 28 хозяйств. Как только дорогу сдали в эксплуатацию, все эти хозяйства, жители окрестных деревень зажили по-новому. Она работает на благо людей и сейчас».

Каждая встреча с Горулёвым оставляла сильное впечатление.

Евгений Алексеевич Тюрин приводит образное сравнение: «В детстве я имел возможность на работе у отца наблюдать за действием кузнецов, точнее, кузнеца и молотобойца. Привораживали точность, мощь и расчётливость ударов молотобойца по указанным кузнецом точкам раскалённой добела заготовки. На протяжении долголетнего делового общения с Владимиром Фёдоровичем Горулёвым у меня сложилась устойчивая ассоциация его образных, чётко сформулированных, порой жёстких фраз и оценок именно с ударами молотобойца».

«Когда-то, давным-давно, меня «зацепила» одна его фраза. Характеризуя одного заслуженного энергетика, Горулёв сказал, что тот проявил себя человеком, умевшим сложные вопросы решать просто. Тогда я подумал: надо же, какая веская и точная формула! Позднее не менее ёмкие выражения приходилось от Владимира Фёдоровича слышать не раз».

«В августе 1975 года я был выдвинут на должность директора ТЭЦ-1. Назначению предшествовали утверждения и встречи в партийных органах. Состоялся разговор и с Горулёвым. Разговор деловой, а в конце:

– Не стремись к местам и знамёнам. Организуй работу так, чтобы вас, энергетиков, не было не видно, не слышно. Люди должны знать, где у них в комнате выключатель, розетка – чтобы было светло; батареи и горячий кран – чтобы было тепло. А вот обеспечить это – и есть ваша цель и главная задача».

В памяти Тюрина экстремально морозная зима 1978 – 1979 годов. Жизнеобеспечение города на волоске: машины на таком морозе не заводятся, с подвозом хлеба в магазины – перебои, теплоснабжение трети города на грани срыва. А тут ещё ЧП: после получки не вышла в ночную смену почти вся бригада. Тюрин «поставил всех на уши», кое-как обеспечил подачу топлива до прихода утренней смены. От бессилия и злости позвонил ночью домой Горулёву. «Не помню, что он мне тогда ответил, но утром перезвонил и спросил: «Передохнул?» – и назначил встречу. Пришёл, а он мне сразу:

– Ты что, как Чапаев, из окна в кальсонах выпрыгиваешь? Это не выход и не решение проблемы.

А дальше по существу: как повысить ответственность предприятия промышленного железнодорожного транспорта сейчас и что делать дальше, на будущее».

О его метких фразах до сих пор ходят легенды. Еженедельные планёрки не становились у него заурядными рабочими заседаниями. Образно, с юмором заостряя внимание на тех или иных проблемах, он придавал им особую значимость и вес.

Владимир Михайлович Дорофеев: «Горулёв был, конечно, человеком нестандартным, «штучным» – ни на кого не похожим. Можно удивляться его удивительной памяти, великолепному знанию истории Великой Отечественной войны, о которой он знал не хуже историков, огромному собранию книг».

Природный ум и глубокая мудрость позволяли Владимиру Фёдоровичу видеть далеко вперёд. Валерий Николаевич Баганов вспоминает 1988 год, когда они вместе с Горулёвым были вызваны в Москву, в ЦК КПСС и Совет Министров СССР. «После общения с рядом ответственных работников обновлённого к тому времени состава ЦК КПСС Владимир Фёдорович с тревогой сказал: «Предчувствую, Валерий Николаевич, большую, непоправимую беду для будущего нашей страны». Через три года это сбылось: СССР прекратил существование. Развал страны он переживал очень тяжело.

Кто-то назвал его человеком-эпохой. В его личности отразилось время, когда он жил, и сама душа народа. Хочется надеяться, что вопреки скептическому отношению к любому началь­ству и народ Горулёва не забудет.