Квартирный вопрос для старого солдата

О том Дне Победы в селе Сретенье Рыбинского района, на родине дважды Героя Советского Союза генерала армии Павла Ивановича Батова «Северный край» рассказывал 13 августа 2010 года. Настоящий боевой танк застыл на угоре при въезде в село. На чёрном граните – имена 150 солдат, погибших, пропавших без вести. Среди них – три двоюродных брата Сергея Михайловича Коробовского. Он надел тогда свой парадный пиджак с военными наградами и, вытирая слёзы, говорил:

– Прекрасное событие! Это правильно сделали, молодцы. От ветеранов – наша благодарность!

На этом торжестве, собравшем многих земляков, больших гостей из Рыбинска и Ярославля, он оказался единственным участником Великой Отечественной войны. А сегодня на всю Сретенскую сторону в живых остались лишь два фронтовика.

Сергея Коробовского призвали на фронт в сорок втором, когда не было ему и восемнадцати, в войска особого назначения, которые, следуя за передовыми частями Красной Армии, наводили порядок на освобождённых от немцев территориях. Фронтовой путь начал с Калининского фронта – под Ржевом, а дальше – Цент­ральный фронт, освобождение Белоруссии, Прибалтики. Война для него закончилась в 47-м под Кёнигсбергом.

Однажды его взвод, охранявший семь истребителей на военном аэродроме, попал в окружение немцев. Отбивались от врагов до последнего, понимая, что, наверное, здесь и останутся. Но на помощь пришли партизаны, которые вывели бойцов из окружения. За тот бой Сергей Коробов­ский был удостоен ордена Красной Звезды. Особо дорожит ветеран и медалями – за Победу над Германией и медалью Жукова, которой награждаются воины за храбрость, стойкость и мужество...

В 1946-м на Западной Украине, на самой границе с Румынией, его боевая часть ликвидировала подземные склады боеприпасов. Однажды на складе прогремел взрыв, и парень не успел увернуться от осколка, который задел лицо. Долго лечился в госпитале, а потом – снова в строй.

Вернулся в родной колхоз имени Куйбышева, в свою деревню с названием Мокруши, да так и остался здесь. 46 лет был шофёром, крутил баранку председательской машины, десять сезонов отработал комбайнёром. Вспоминает, как однажды его на полтора месяца послали на уборку зерновых на Украину. А, вернувшись, он ещё и сотню колхозных гектаров успел обмолотить на своём комбайне... Работали много – ни выходных, ни отпусков...

В родных краях сразу после войны встретил и свою любовь – Лидию Ивановну Батову, племянницу боевого генерала. Свадьба? Да какая там свадьба после войны – не на что было шиковать... А прожили вместе всю жизнь, вырастили двух сыновей.

В этот дом в деревне Починок Коробовские переехали, наверное, лет 60 назад, когда их Мокруши ликвидировали как неперспективную деревню. Построен пятистенок ещё в 1907 году, но выглядит изба-вековуха очень даже прилично. А причина проста: хозяин мастеровой и ответственный. Сергей Михайлович немало трудов приложил, чтобы дом стоял долго и крепко. Подвёл ленточный фундамент, обшил тёсом, перекрыл крышу шифером, оборудовал подвал... Только вот с печью беда – хоть и красивая она, большая, украшена изразцами, да только неправильно сложил её мастер, потому и не держала тепло. Приходилось в холодные зимы подтапливать буржуйку.

Сегодня эта маленькая буржуйка на кухне – единственный отопительный прибор в доме ветерана. Русскую печь давно не топит – она изнутри развалилась, обрушились кирпичи, не ровен час случится пожар. Тепла от времянки хватает на несколько часов, зимой столбик термометра опускается в доме до нуля. Сыро и холодно осенью. Туалет, как в любой избе, на дворе. В зимнюю стужу такие удобства – беда для любого, а старому человеку вдвойне. Да и колодец – не у дома, а поодаль. Крыша потекла, промокли стены, грибком зарастают...

Но старый солдат не жаловался на жизнь и свято верил, что приедут к нему представители власти и скажут: так, мол, и так, дорогой фронтовик, вот вам ключи от новой квартиры, президентский наказ мы выполнили... Но никто не приехал.

Родные уговорили Сергея Михайловича написать заявление на участие в федеральной программе, а председатель Сретенского совета ветеранов Зинаида Дмитриевна Хомякова взялась хлопотать, чтобы дали Коробов­скому благоустроенное жильё, чтобы пожил он остаток жизни в тепле и с удобствами, не думая о печи, дровах и воде из колодца. Два года назад умерла жена. Мог ли подумать старый фронтовик, что теперь у него нет оснований стоять в очереди на улучшение жилищных условий, поскольку квадратных метров в расчёте на одного жильца стало больше нормы?..

В июле дом Коробовских обследовала межведомственная комиссия, в заключение которой читаем: в стенах глубокие трещины, выпучивание брёвен, прогиб балок на чердаке, поражение гнилью, протечки кровли, трещины в полах, трещины в печи. Но износ дома всего 54 процента, о чём свидетельствует техпаспорт, составленный в 2010 году, а в программу положено включать дома с износом 65 процентов. А посему комиссия пришла к выводу, что дом 1907 года постройки вполне пригоден для проживания. Так что извини, фронтовик, но квартира от государства, которое ты защищал безусым мальчишкой, тебе не положена. Вот если б довёл избу до полной разрухи – тут тебе бы никто и перечить не стал...

Тогда и обратилась семья Коробовских в суд. По определению суда в Починок выехали специалисты Рыбинского управления Рос­потребнадзора, которые сделали вывод, что по влажности воздуха внутри помещения дом не соответствует гигиеническим нормам для жилья. Семья Коробовских пригласила независимых экспертов, чтобы провести тщательную строительную экспертизу дома. Зинаида Дмитриевна Хомякова обратилась за поддержкой в совет ветеранов Рыбинска и Рыбинского района. Услышав ответ, не поверила своим ушам: не твоё это дело, у него, мол, дети есть, пусть они и хлопочут. И скажи своему ветерану – пусть печку лучше топит...

Дети и внуки любят деда. Навещают его. Внучка моет в доме полы, топит баню, стирает, сыновья да снохи обихаживают нехитрый дедовский огородик. Как только становится холодно, сын вечером забирает отца в свою квартиру в Сретенье на ночь, а утром снова везёт в старый починковский дом, который хранит дорогие стариков­скому сердцу свидетельства трудной жизни, в которой он был счастлив со своей семьёй. Здесь его ждут верный пёс Пират и пчёлы в ульях. Сергей Михайлович по-прежнему лёгок на подъём, топит печку, варит нехитрый солдатский обед, знает все новости в стране и в мире – читает газеты и слушает радио (внук подарил деду наушники). В свои 88 старый солдат радуется каждому прожитому дню. А вот от бюрократии уже устал:

– От этих делегаций заболеваю. Приедут, сфотографируют – и поминай как звали... Если б скинуть сейчас десятка три годков, если б цела была печь, так я б ни за что не стал ни о чём просить государство! Мне ведь не нужна квартира в городе – я бы в Сретенье пожил... Я вот никому не рассказывал, а вам скажу: мне с передовой приходилось пленных конвоировать. А под конец войны один немецкий офицер, который неплохо говорил по-русски, как-то нам сказал: «Вы завоевали победу, теперь вам придётся восстановить всю разрушенную европейскую часть. А вот под старость страна про вас забудет...», – с горечью вспоминает солдат. Выходит, прав был тот пленный немец?

Наверное, суд пойдёт навстречу фронтовику, таких случаев уже немало. Но сколько потеряно бесценного времени, сколько горьких разочарований пережито... «Мы, русские, странные люди. 65 лет прошло, а для ветеранов войны по-прежнему не хватает квартир и машин, хотя во всём мире всё это у фронтовиков есть...» – говорил на открытии сретенского мемориала Анатолий Лисицын. Прошло ещё два года, а странностей всё больше.

Мы очень надеемся, что и местная, и областная власть оперативно решат квартирный вопрос для фронтовика, чтобы пожил он в тепле и с удобствами. А Сергею Михайловичу от души желаем доброго здоровья.