Иван ШИРЯЕВ. На волшебном месте. Рассказ о русском священнике.

Рассказ о русском священнике

Однажды в полночь я только что закончил статью, давно обещанную одному жур-
налу, чьим сотрудником я являлся. Сидя в кресле, я, с чувством удовлетворения
в душе, курил сигарету и думал. Кругом царила тишина, только где-то под полом
шуршала мышь, и капли стучали время от времени по железной крыше. Сон упорно ма-
нил меня в свои руки.
Вдруг громкий навязчивый стук в дверь привёл меня в трепет. Оказалось, меня зо-
вут — в деревне Кувшиново произошло преступление: юный проказник, недавно женив-
шийся, в раздражении ранил отца топором. Раненый потерял сознание и теперь, несмо-
тря на поздний час, меня приглашают для... его причащения.
Быстро одевшись и взяв необходимые вещи, я через одну-две минуты уже сидел в са-
нях. Хотя стояла ранняя весна, погода была тёплой и светлой, но половину неба закрыва-
ли облака, из которых сыпались редкие капли. Мой кучер — Яков Петров, один из самых
бедных крестьян деревни, сидел в передней части саней. Его маленькая худая лошадёнка
и поплелась уныло в деревню.
Кувшиново в моём приходе самая далёкая деревня, лежащая в шести верстах от церк-
ви. Недавно получив этот приход, я посетил деревню не более чем четыре раза и знал
хорошо только двух-трёх её жителей, в числе которых был также кучер.
В начале дороги я узнал от него о деталях происшествия, и, признаюсь, холодок страха
пробежал по моим членам.
Кляча бежала не быстро. Вскоре пошли бесчисленные ямы и ручьи, часто рыхлый
снег не выдерживал тяжести животного, и оно едва выбиралось на поверхность. Слякоть,
холод, даже хлыст помогали плохо — мы еле продвигались вперёд. Время позднее, уста-
лость и скука, усиленные медленной ездой, победили меня, и я заснул.
Не знаю, долго ли я спал, но, когда поднял голову и открыл глаза, долго не мог понять,
где нахожусь. Над моей головой в тумане смутно мерцали редкие звёзды. Оглядевшись
повнимательнее, я заметил с удивлением, что кляча стоит неподвижно по колено в воде.
Кучер отсутствовал. Нигде не видно какого-либо признака дороги.
Моя ситуация была безнадёжна: без кучера я не мог куда-то направить лошадь, боясь
попасть в топкое болото или в глубокое место и погубить животное, так как совсем не
знал местности, оставить сани и продолжить путешествие пешком я также не мог. Что
делать? Что предпринять?
Осторожно выпрямившись, я ещё раз огляделся, надеясь на что-то, но, куда бы я
ни смотрел, везде видел лишь чёрную воду и чёрные силуэты деревьев. С огорчением я
ударил лошадь, она задрожала, мотнув головой. Хлестнул второй раз, она сердито топ-
нула ногой и обрызгала мою рясу фонтаном холодной воды. Я бросил кнут и громко за-
кричал:
— Яков!.. Где ты?.. Э-эй!..
Эхо прогремело, как гром, пронесясь над водной равниной. С ближних деревьев под-
нялись какие-то большие беспокойные птицы и, тяжело взмахнув своими крыльями,
сделали круг в воздухе и медленно исчезли в густом тумане. И опять наступила тишина.
Видимо, кучер пошёл искать дорогу. Я, накрывшись рясой, решил терпеливо ждать
его возвращения. Разумеется, он не мог пропасть бесследно.
Я ждал недолго, вскоре услышал плеск воды, и из-за кустов появилась тихая фигура
Якова. Он был совсем мокрый. Сев на край саней, кучер медленно снял свои сапоги и так
спокойно, как будто это было обычным делом, вылил из них воду.
— Мы сбились с пути! — сказал он с недовольством. — Я искал, искал дорогу — не
нашёл!.. С Божьей помощью выбрался к вам. Я уже думал, что умру там в болоте… Ме-
сто совсем незнакомое... Конечно, мы попали в дурное место!.. Теперь останемся здесь до
утра: с рассветом найдём дорогу.
Его спокойствие привело меня в негодование.
— Как? Мы останемся здесь мокрые до утра?.. Мы можем простудиться!.. И как же
наш раненый?.. Он умрёт не причащённым!..
— Как вы пожелаете, батюшка! Однако знаю точно — до утра мы не найдём дороги.
Мы находимся в заколдованном месте…
— Что ты говоришь?.. Какое заколдованное место?.. Ты сошёл с ума? Подстегни ло-
шадь!..
Яков недоверчиво покачал головой, оценивая лошадь, и снова ощетинился, как ёж.
Под ударом хлыста кляча пошла, еле-еле передвигая ноги. Брызги дождя падали на нас.
Сани то бегло плыли по поверхности воды, то касались стволов и останавливались, на-
клонившись в сторону, угрожая опрокинуть нас в воду. Мы долго ехали, не зная куда и
доверяя только инстинктам животного. Безлиственные ветки деревьев безжалостно хле-
стали наши руки и лица. Яков неподвижно сидел на своём месте и упорно молчал, время
от времени нагибая голову и крестясь.
— Сбережёт нас Бог!.. — сказал он после долгой паузы. — Вы, батюшка, слышали,
будто бы чей-то крик?.. Говорят, что это кричит она… Я боюсь…
— Кто «она»? — спросил я с недоверчивой улыбкой на губах.
— Не место, не время, милый батюшка, разрешите рассказать потом. В этом месте
бродит она… Душа её неспокойна. Если кто-нибудь из нас поедет ночью, она непременно
будет пугать нас своими стонами и криками до самого утра… Иногда она старается даже
погубить странников в какой-нибудь тине или бездонном болоте… Только молитва и…
Вот опять слышен крик!..
— Я не слышал ничего… Постыдись, ты не маленький мальчик!..
— Вы, батюшка, недолго жили, вы не знаете… Да сбережёт нас Бог!.. — сказал он бы-
стро и, снова перекрестившись, вскрикнул: — Успокойся!.. Мы люди… Божьи…
— Верите какому-то ночному крику… Готовы поверить суевериям, бабьим россказ-
ням о каких-то душах странников…
— Вы думаете ничего нет? Однако, как громко она кричала!.. Я думаю, даже вы услы-
шали, батюшка?..
Действительно, какие-то необычные звуки я слышал. То казалось, что кто-то просил
и молил о помощи, то казалось, кто-то, подобно нам сбившись с пути, надеется отыскать
вблизи жилое место. Впечатления, переживания в течение пути, нервное настроение ку-
чера и ночное время создали какие-то основы для фантазии. Вскоре крик повторился где-
то вблизи нас и после снова повторился с новой силой уже сбоку. Казалось, что действи-
тельно какая-то дурная душа летала то там, то в другом месте, для того чтобы испугать
нас. Крик звучал чаще и громче. Стало ясно, что кричал человек, хотя его слова были
непонятны. Кучер дрожал от страха, как лист на ветру, и кричал:
— С нами Бог!.. Успокойся!.. Мы люди Божьи!..
Страх проник даже в моё сердце, и странное предчувствие близкой опасности скова-
ло мои члены. Напрасно я пытался успокоиться, напрасно пристально смотрел: за густым
туманом представлялось одно непроницаемое серое пятно. Не имея ни ружья, ни палки,
я сжал кулак, для того чтобы встретить врага не беззащитным.
Точно в тот же момент на некотором расстоянии повторился крик: я услышал его где-
то в стороне, в мёрзлом снегу. Ужас искривил лицо, инстинктивно сжались кулаки, и я
тоже закричал во весь голос:
— С нами Бог!.. Мы люди Божьи!..
Одновременно лошадь остановилась, и к нам вышел кто-то. Его лицо и тело были
скрыты в тумане, только длинную руку протянул он над нашими санями и, кажется, умо-
лял о чём-то.
— Прочь!.. Я убью тебя!.. — кричал кучер.
— Исчезни!.. С нами Бог!.. — я повторял неистово слова кучера.
Сколько времени это продолжалось, я не знал; так же я не знал, что случилось, я не
имел какого-либо оружия.
— Отец Иван! Это вы?.. Не бойтесь!.. Разве не узнали меня?.. Я был вашим знако-
мым… бывший почтальон Василий Сергеевич из Архангельска…
Как будто большая гора упала у меня с плеч, когда я услышал его хорошо знакомую
речь. На лице выступил тёплый пот, но нахлынула непонятная неподдельная радость
вместо недавнего страха.
Кучер не сразу успокоился. Он ещё долго ощупывал встреченного обеими руками и
разрешил ему сесть в сани, не раньше чем произнёс перед ним молитву для изгнания
бесов и трижды перекрестил его. Встреченный, так же как и мы, сбился с пути. Пройдя
большой путь через бесконечное болото, он промок, как губка, и дрожал от холода. К сча-
стью, лошадь быстро нашла какую-то дорогу, вскоре приведшую нас в Кувшиново. Ране-
ного я нашёл ещё в сознании и причастил его.
Гостеприимный Яков дал нам сухую одежду и напоил горячим чаем и водкой. Его
маленькая тёплая комната, с угольной стеной и потолком, после нашего долгого блуж-
дания в холоде и воде, показалась нам настоящим раем. Выпив по три-четыре стопки, мы
согрелись, забылись и стали весело разговаривать. Василий Сергеевич тоже ничего не
знал о плохой славе места, откуда мы только что выбрались, и хозяин охотно рассказал
нам о нём.
Во времена крепостного права в соседней деревне было поместье сурового графа
Змиева, известного своей жестокостью и бессердечностью. В той же деревне жила Зоя —
девушка необыкновенной красоты. У неё был жених — кузнец из того же села, который
любил её до самозабвения. Их родители, довольные выбором своих детей, только и жда-
ли с нетерпением осени, когда кончатся сельскохозяйственные работы и можно будет
устроить свадьбу.
Пришла долгожданная осень. Закончились все сельские работы и прекратился не-
престанный труд. По привычке, существующей в то жестокое время, жених и невеста
должны были перед свадьбой посетить своего господина, просить его дать согласие на
будущую свадьбу и подарить подарок. Со страхом в сердце жених и невеста робко вошли
в дом графа. На его дворе стояли кучеры соседского помещика и собрались все пустобрё-
хи, а из окон дома звучало весёлое пение и музыка. Граф вскоре узнал, что пришла моло-
дёжь, и приказал тотчас привести их.
С первого взгляда красивая Зоя понравилась графу, и её судьба была решена беспо-
воротно. Сердито нахмурив брови, граф закричал на ни в чём не повинного жениха, и
несколько слуг с насмешками и громким свистом прогнали его со двора. Девушка ре-
шительно отказалась участвовать в увеселениях господина и его пьяных гостей, после
бесплодных уговоров ближайшей ночью её с позором высекли.
Её заперли в бедной тесной комнате и раздели, чтобы она не могла убежать. Однако
она решила добраться домой к своему любимому. Найдя где-то длинную верёвку, она,
абсолютно голая, спустилась вниз через окно. К несчастью, её побег вскоре заметили.
Большая толпа слуг, как собачья свора, была послана с распоряжением найти и вернуть
Зою. В густых болотных кустах они настигли её. Душераздирающий крик, просящий о
милости, смешался с собачьим лаем и нескромными оскорблениями распутной банды.
В следующий момент, когда показалось, что не осталось никакой надежды на спасение
или защиту, когда собаки неистово были готовы кинуться к ней, нагой, и разорвать её,
вдруг появился жених. Сказав ей тихонько несколько ласковых слов, перед тем как соба-
ки набросились на девушку, он закрыл невесту своим сильным телом. Потом он взял её
руки и громко крикнул:
— Успокойтесь!.. С нами Бог!..
В тот самый момент собаки впились в жениха и невесту.
Граф, узнав о случившемся, решил сам осмотреть погибших. Он захотел освободить
тело девушки из рук любимого, но любая попытка оставалась напрасной: их руки, как
железо, невозможно было разъединить. Долго тела лежали не зарытыми, пока их не по-
хоронили благочестиво на этом же месте.
— С тех пор, — закончил рассказчик, — по сегодняшний день душа девушки бродит
среди деревьев и болота. Её стоны и крики слышат непрестанно: она молитвенно просит
и угрожает местью. Будет несчастен тот человек, которого она встретит на своём пути: до
рассвета он не найдёт потерянной дороги, если не погибнет в болоте.
Только память любимого она пощадила, навсегда запомнив его последние слова:
«Успокойтесь!.. Мы люди Божьи!..»

Перевод с эсперанто Марата Андаржанова

© М. Андаржанов, 2013, перевод