Космонавт Юрий Онуфриенко: «Из новогодних традиций на МКС только маленькая елочка»

В Ярославль летчик-космонавт Юрий Онуфриенко приезжает уже не первый раз. Сам он рассказывает, что бывал здесь и по делам, и по личному желанию. И, конечно, не отказался приехать, когда планетарий предложил организовать выставку его фотографий с космической станции «Мир». Юрий Онуфриенко дважды летал в космос. Его первая командировка состоялась в 1996 году, вторая – в 2001 году. «Ярославскому Региону» космонавт рассказал про внеземную жизнь, про Новый год на орбите и про время, когда любой желающий может полететь в космос.

– Вам довелось встретить Новый год в космосе. Расскажите, как это было.

– Моя вторая командировка в космосе проходила с 5 декабря 2001 года по 19 июня 2002 года, и Новый год я встречал на МКС вместе с американскими астронавтами Карлом Уолзом и Дэниелом Бершем. На космической станции этот день не отличается от других: все космонавты работают. Никакого особенного праздничного распорядка нет. Правда, в тот Новый год была не совсем обычная ситуация: в одном из модулей поднялось давление, и в течение всего праздника мы по прибору отслеживали, опустится оно или нет. Из земных традиций на МКС только маленькая елочка. И еще мы позволили себе распаковать новый контейнер с провизией, чтобы угоститься конфетами.

– Если сложить две ваши командировки в космос, получится больше года на орбите. Что было самым сложным?

– Сейчас трудно сказать. Может, и было тяжело, но не в физическом, а в психологическом плане. На 3 – 4-й месяц пребывания на станции наступает момент, когда общение между космонавтами сводится к минимуму. Но чем ближе возвращение, тем дольше становятся разговоры.

– Чем в свободное время космонавты занимаются?

– Я фотографировал. Это мое давнее увлечение. В космосе нельзя ничего не делать: если работа выполнена и есть свободная минутка, то нужно заниматься каким-то хобби.

– Талисман на память о Земле брали с собой в космос?

– Взял фигурку маленького крокодильчика. Талисманом я бы его не назвал, просто вещь, которая напоминала о доме.

– Какие-то животные на станции были?

– На станции были японские перепела и какой-то «случайный» таракан, которого космонавты посадили в коробочку и кормили. Потом он потерялся. На МКС вещи очень легко теряются: если не прикрепил предмет к стенке, то он «уплывает». Я бы назвал нашу станцию «страна летающих предметов». Но через один-два месяца к этому привыкаешь.

– Как в такой обстановке можно спать?

– Очень непросто. Для сна у космонавтов есть спальный мешок, который привязан к стенке. Первые месяцы для сна хватает 4 – 5 часов, но ближе к концу полета даже положенных 8 часов недостаточно. В космосе мне очень часто снилась Земля.

– А после полета стал сниться космос?

– Нет. Разве что иногда.

– Как думаете, существует внеземная жизнь?

– Думаю, существует, но я ее не встречал.

– Когда наступит время, чтобы любой желающий смог полететь в космос?

– Очень скоро, я думаю. Вы это время застанете.  Я к своему первому полету готовился семь лет, а сейчас по программе космического туризма это можно сделать за 2 – 3 месяца. Надо мечтать, тогда все обязательно сбудется.

Фото Сергея Белякова