Ашот Габрелянов: «Нам не нужны «говорящие головы»

Ярославль посетил генеральный директор телеканала Life News Ашот Габрелянов. Теперь этот канал доступен и пользователям одного из местных кабельных операторов. На встрече с журналистами Габрелянов рассказал о том, что люди хотят и не хотят видеть в новостях. 

– Какие новости сейчас хорошо продаются?

– Сейчас главная монотема, которая интересует всех, – это события на Украине. Пробовали ставить другие темы, но это сразу [негативно. – Здесь и далее – примечание «ЯР»] отражается на рейтинге.

– Чем сейчас занимаются журналисты Марат Савченко и Олег Сидякин, которые почти неделю провели в плену на Украине? 

– Когда вернулись с Украины, им дали две недели отпуска. Сразу после возвращения они не переставали давать интервью журналистам, затем выступали в ООН. Потом захотели вернуться к своей работе и сейчас снова в строю. Более того, они снова хотят отправиться на Украину, но это уже невозможно технически.

– По какому принципу выбирают журналистов для командировок в горячие точки?

– Мы запрещаем журналистам с семьями и детьми выезжать в зону боевых действий. Действует правило добровольности, можно отказаться, но я еще не встречал журналиста на нашем телеканале, который бы отказался от такой командировки. 
За несколько дней до того, как ополченцы покинули Славянск, я созванивался с нашим корреспондентом в городе и в приказном порядке сказал ему возвращаться. Но он отказался. Ребята настроены по-боевому: это наша работа, и если что-то случится, то это должно было случиться. Самое сложное в такой ситуации – разговаривать с их родителями.

– А какие требования к ведущим телеканала?

– Основной критерий – это уровень IQ, способность анализировать и быстро принимать решения. Нам не нужны просто «говорящие головы». Еще очень важно, чтобы человек был максимально погружен в информационное поле, поэтому у нас ведущие работают [в формате] «три через три». Причем после того, как человек отработал три дня, он один день отдыхает, потом выходит на полдня и на следующий день уже готовится к эфиру.

– Кроме того что у вас есть свои корреспонденты, вы часто ставите видео, снятое обычными пользователями. Вас не смущает, что качество картинки страдает?

– Совершенно нет. Помните, когда в Челябинске упал метеорит? В сеть выложили более пяти тысяч роликов, интересно, что среди них не было ни одного снятого профессиональным журналистом, и тем не менее все мировые каналы показали их. Сейчас качество видео не так важно, важно, кто покажет картинку первым. Для того чтобы получать видео первыми, мы запустили специальное мобильное приложение. За полгода его скачали 250 тысяч человек. За эксклюзив мы готовы платить пользователям деньги.

– И какое самое дорогое видео вы покупали у пользователей?

– Это были фото с Эдвардом Сноуденом в Москве: на одном он стоит на набережной Москвы-реки, другое – он с тележкой в магазине. Фото было снято профессионально. За снимки мы заплатили 100 тысяч рублей.

– А это точно не фотошоп?

– Мы умеем распознавать фальшивые фотографии или неавторские материалы. К сожалению, до 70 процентов контента, который присылают нам через приложение пользователи, – это фейк.

– Вас не пугает, что люди так увлекаются поиском горячих новостей?

– Расскажу такую историю. Однажды я попал в аварию, перевернулся на машине. Когда выбрался из машины, увидел, что вокруг люди снимают на телефон. Никто не бросился мне помогать. Тогда я понял, что мир уже другой.

– Борис Немцов подал на вас в суд за то, что вы опубликовали его телефонные переговоры. Чем закончилось судебное разбирательство?

– Да ничем оно не закончилось, отсутствует состав преступления. К нам претензий быть не может, потому что мы опубликовали записи, которые несли угрозу государственной безопасности: открытым текстом обсуждалась возможность государственного переворота. Мое убеждение: если у СМИ есть видео- или аудиоинформация, которая может спасти жизни людей, а вы на примере Украины видите, чем может закончиться такой переворот, то журналисты должны их опубликовать. Люди должны знать правду, она может кому-то нравиться, кому-то нет.

Фото Ирины Пичугиной