Маета с привкусом жареной дичи

В минувшую субботу на сцене первого академического давали премьеру пьесы «Без названия» Антона Чехова

Прозвучал третий звонок. В зале аншлаг. Запоздавшие зрители спешат занять свои места. Свет еще не погашен. По узкой полоске авансцены то и дело пробегают актеры, суетясь с последними  приготовлениями к началу действия. Вместе с увеличением числа постоянно мелькающих действующих лиц растет ощущение сумбура происходящего. Даже искушенная ярославская театральная публика не сразу поняла, что спектакль уже начался и живет своей жизнью отдельно от зрителя…

Произведение восемнадцатилетнего гимназиста Антона Чехова уже ставили на подмостках Волковского театра. Спектакль «Платонов» шел в 1997 – 2000 годах. Спустя 11 лет главный режиссер Евгений Марчелли представил публике свою версию одной из самых загадочных пьес Чехова, черновики которой были найдены спустя 20 лет после смерти автора. Пьеса была не окончена. Титульный лист так и не обнаружили, потому произведение называют по‑разному: «Платонов», «Безотцовщина», «Дикий мед», а последнее время все чаще «Пьеса без названия».

В четырехчасовом спектакле волковцы рассказали историю сельского учителя Платонова и его мучительной изматывающей эволюции: от напускного «Жить хорошо, но очень скучно» до искреннего крика «Жить хочу!». Главную роль сыграл актер театра и кино Виталий Кищенко. Зрителям он знаком благодаря работам в фильмах «Отрыв», «Каменная башка», «Изгнание», сериалам «Башня» и «Побег».

Платонов здесь – объект всеобщего притяжения. Четыре влюбленные в него, прямо‑таки вешающиеся на шею женщины (генеральша Войницева, Софья, Грекова и жена Саша) с легкостью перешагивают порог благопристойности. С одной стороны, герой не прочь окунуться в увлекательный роман, не терзаясь условностями морали, с другой – тяготится навязываемыми ему страстями. Безалаберное отношение к человеческой жизни, своей ли, чужой, в итоге приводит к трагедии. Непременное присутствие в спектакле двух, иногда трех планов усиливает драматизм, иногда вызывая ассоциации с пьесой Александра Островского «Бесприданница»: бок о бок существуют необузданное веселье, разгул, цыгане и… отчаянная смерть.

Марчелли решился поставить пьесу целиком, что уже само по себе риск, потому как это одна из самых длинных театральных постановок. Зрители были готовы к экспериментам, но не все режиссерские находки публика восприняла однозначно. Насторожило, например, невнятное начало первого действия. Все герои съезжаются к завтраку в имение генеральши Войницевой. Неоднократный акцент в репликах на процесс приготовления кушаний к столу подкреплялся своеобразным эффектом 3D. Несколько раз через весь зал а-ля повара проносили блюда с зажаренной дичью, мясом, аромат от которых еще долго потом витал в зрительном зале. Режиссерский ход дей­ствительно возымел дейст­вие: в антракте некоторые зрители покинули обитель Мельпомены.

Впрочем, на этом все эксперименты и оригинальничанье от Марчелли и закончились. Два оставшихся действия подвели зрителя к мысли, что все Платоновы изживают себя сами. Им в одиночестве теплее и уютнее. А страсти что? Одна маета от них...

После спектакля

Юлия КОВИНА и Роман ЧЕРНЫХ:

– Пришли вчетвером. Наши друзья, даже не дожидаясь антракта, ушли. Мы решили досмотреть первый акт, но это не помогло. Материал действительно сложный, произведение запутанное само по себе. Но так неинтересно поставить Чехова – это надо постараться.

Алексей БУШУЕВ:

– Много лиц, много движения, напоминает реальную жизненную суету. Многое зависит и от самого зрителя. Если он расположен к анализу, готов воспринимать увиденное, то будет над чем подумать.

Александр ЯКОВЛЕВ:

– Супер. Марчелли, как всегда, жжет.