Классики против современников

«Вий», приправленный нецензурщиной, Сергей Маковецкий в роли Городничего на фонарном столбе и личная жизнь красноярских актеров, превращенная в спектакль. В Ярославле прошел XII Международный Волковский фестиваль

– Столько театра за 10 дней – это слишком, но было здорово, – со счастливой усталостью в голосе переговаривались театралы, стойко выдержавшие 14 постановок основной программы фестиваля и еще четыре эксперимента на камерной сцене. Рига, Карелия, Санкт-Петербург, Красноярск и Владимир, комедии, драмы и кукольные представления. Свой театральный вкус мог потешить, пожалуй, любой. Но впечатления от увиденного были противоречивые.

Терпение, только терпение…

Девиз камерной сцены «испытать терпение зрителей», видимо, распространился и на некоторые постановки большой. Уже на «Дачниках» Омского драматического театра, которыми открылось международное действо, многие зрители с нетерпением ждали… антракта.

– Это смотреть невозможно! – две пожилые дамы с оскорбленным видом ретировались к гардеробу.

– Ну, такой пошлости я не ожидала, – расстроенно жаловалась подруге девушка, уходя после первого действия.

«Непродвинутость» в понимании современной режиссуры можно простить: вроде бы пьеса Горького, ХIХ век, а тут по сцене без какого-то особого смысла голые мужики бегают, дамы в неглиже разгуливают, и в какой-то момент вся эта «интеллигенция» начинает биться в конвульсиях под Гарика Сукачева. Ведомый такими же или какими-то иными чувствами, зал покинул и бывший руководитель знаменитого Театра на Таганке Юрий Любимов.

Несмотря на явную конкуренцию со стороны приезжих гостей, лаборатория им. Кости Треплева тоже исполнила свое обещание проверить у публики наличие определенных добродетелей. Для этого столичные режиссеры вооружились современными пьесами, актерами Волковской труппы и начали «Игру с классиком». Зрителям предложили оригинальную систему голосования. По окончании работы в зависимости от полученных впечатлений предлагалось опустить в специальный бочонок один из розданных всем листочков: «На дне» – все ужасно, «Недоросль» – есть над чем поработать и «Женитьба» – встреча театра и пьесы прошла удачно. В первый день с камерной сцены зрители услышали фантасмагорическую версию гоголевской «Шинели». Олег Багаев в пьесе «Башмачкин» оживил знаменитый предмет одежды, наделив его чувством любви к своему хозяину. Шинель (Юлия Знакомцева) бродит по Петербургу в поисках своего владельца (Кирилл Искратов). Вокруг нее происходят убийства, оживают мертвецы.

– Почему режиссеры не хватались за эту замечательную пьесу еще лет 10 назад? – недоуменно вопрошает столичный критик-театровед Александр Вислов.

– Это определенно «Женитьба», – восхищенно пропела профессор ЯТИ, театральный критик Маргарита Ваняшова.

Общий восторг вмиг остудил художественный руководитель первого академического:

– Я бы за постановку этой пьесы никогда не взялся. И выразительное чтение, происходившее здесь, – жанр, который я ненавижу всей душой. У меня в этом плане очень меркантильный интерес – работа должна цеплять, ранить, чтобы я мог сказать: «Все! Это войдет в репертуар с завтрашнего дня!».

Не с завтрашнего дня, но все же войдет в репертуар камерной сцены другая театральная зарисовка по пьесе Натальи Ворожбит «Вий. Докудрама». Рассказ о двух французских студентах, приехавших на Украину по приглашению Оксаны из «фейсбука», набрал большее количество зрительских голосов. Чем покорила публику эта странная история в обрамлении отборного мата, в ходе которой один из французов в пьяном угаре убивает местную ведьму Оксану, а потом отпевает ее по «скайпу», остается загадкой. Разве что действительно обаятельной игрой ярославских актеров.

Театр как жизнь

Не менее замечательную игру продемонстрировали и актеры Канского драматического театра в спектакле «Жители города К.». Уникальна была и сама идея постановки. Каждая небольшая история, из которых состоял спектакль, в действительности происходила с кем-то из артистов или их родных.

– Актеры в течение недели рассказывали мне про свой город, про мужей, детей, про свои страхи, сны и мечты. Потом мы репетировали, и получился вот такой спектакль. Все в нем – чистая правда, – рассказывает режиссер Геннадий Тростянецкий.

Действительно, что может быть более захватывающим, интересным, трогательным, чем сама жизнь. Пожилой актер в тюбетейке, майке и коротких штанишках выходит на сцену со словами: «Город Фрунзе, 1953 год. Мне 6 лет». И рассказывает историю о жестоком мальчишке из их двора, о том, как спасали от него щенка и как впервые понял, что даже ребенок может стать жестоким от одиночества. И все это настолько искренне, что действительно веришь – перед тобой шестилетний мальчуган, а не пожилой актер. Неизвестные широкой публике артисты талантливо рассказали о себе самое сокровенное, чем абсолютно подкупили зрителей, заставляя их раз за разом тянуться за носовыми платками.

А вот «Ревизор» Вильнюсского Малого театра в постановке Римаса Туминаса не вызвал и наполовину таких же сильных эмоций. Казалось бы, в спектакле блистает такая знаменитость, как Сергей Маковецкий, но и это не спасло. Городничий в его исполнении прыгает по фонарным столбам и не чужд поэтическим порывам. Хлестаков же своими ужимками – пальцы врастопырку, ножки скрючены, на лице придурковатая улыбка – до боли напоминает Мистера Бина. И все бы это было, наверное, неплохо, образы вильнюсские актеры создали на самом деле презабавные, но одно из трех действий явно казалось лишним. В финале по сцене туда-сюда ездит огромная церковь в тряпичных лохмотьях, стоявшая все действие на заднем плане и напоминающая совсем недружелюбное привидение. Тут же в ужасе визжит обхватившая многострадальный столб дочка Городничего.

Это как бы образ возмездия. В России все плохо и всем воздастся по их грешным делам. Справедливо. Только скучно уже. Все больше хочется чего-то простого и честного, например, как в «Жителях города К.», а не нарочито исскуственных режиссерских ходов и апокалиптических прогнозов.