Сосед и друг Евгения Урлашова: «Дочь мэра занесла мне миллион долларов!»

Ярославская газета «Город» взяла эксклюзивное интервью у участника ночных событий, когда арестовывали мэра. Станислав Синякин признался, что Настя Урлашова принесла ему пакет с деньгами, который утром изъяли оперативники. На прошлой неделе в Интернете появились фотографии протоколов допроса соседа Урлашова Станислава Синякина. Издание решило расспросить самого Станислава, как все это было.

Станислав – один из лучших друзей Евгения Урлашова. Еще бы! Живут друг напротив друга. Оба холостяки. Оба примерно одного возраста. Как тут не задружить! Мы сидим в уютной кухне Станислава.

– Женю знаю уже лет двадцать, – рассказывает Станислав. – С самого начала девяностых. Сначала мы близко не общались. Он больше дружил с Ильей с первого этажа. Они-то вообще друг друга знают с малых лет. Но после гибели супруги Урлашова мы с ним стали общаться гораздо больше. Частенько встречались в «Спектре» (знаменитая в прошлом закусочная недалеко от УВД области). Потом у него начали сиживать, только пока он жил один. Настя-то полгода назад сюда переехала от бабушки. Вот мы и ходили к нему в гости. Коньячок попивали с Ильей, он кальян курил. Большой любитель он кальянов. Да вон даже у меня, видишь, три кальяна на подоконнике стоят. Все его. После того как Настя переехала к нему, собираться там стало неудобно, и мы стали сидеть на этой кухне. Вот где ты сидишь, там Света Ефимова (пресс-секретарь мэра) обычно сидела. Женя сбоку кальян забьет и курит. Приезжал он обычно за полночь – и сразу ко мне. Так и сидели до четырех-пяти утра. Потом он спать уходил или у меня оставался. Вставал обычно часов в 10 – 11. Тогда и уезжал.

– Скажи честно, ты догадывался, что все может так завершиться?

– Конечно. Это напряжение буквально нарастало с каждым месяцем, после того как он стал мэром! Он однажды даже сорвался и где-то в марте заявил, что напишет заявление по собственному желанию. Но, видимо, сдержался! А после того как вернулся из Италии в конце июня, они со Светой были очень напряжены. Женя все молчал, курил кальян и говорил, что сам справится. А Света аж дергалась. Она тогда уволила Жениного друга-водителя и наняла двоих охранников для себя. Чего боялась, конечно, не говорила, но видно было, что ее просто колбасит. Вообще она всегда нервная была, а в то время особенно.

– Женя ничего не рассказывал о своих делах?

– Он очень скрытный человек. Даже на тему политики с ним никогда не общались. Мне она неинтересна. Они придут со Светой, сидим, коньяк выпиваем, они там что-то обсуждают, кальян курят. А я особо не прислушиваюсь, меня это не касается. Ну, конечно, когда Женя стал мэром, его сильно заносить начало. У него было много друзей, но со всеми разругался. Даже меня иногда мог в запале послать куда подальше. Стал еще более жесткий и колючий. Приедет ночью, кальян забьет и пыхтит. Мог за ночь пять таблеток выкурить. Спрашиваю: «Как дела в городе?» А он: «Че спрашиваешь? Все равно не разбираешься». Типа не твое это дело. А у кого мне, говорю, спрашивать, кроме как у тебя? Расскажет по мелочам чего-нибудь.

– А помнишь события той ночи?

– Да. Я почти заснул, как мне около часу ночи позвонила Света Ефимова. Говорит: «Стас, сходи посмотри, есть ли кто у подъезда». Голос у нее дрожал. Выхожу покурить из подъезда. Смотрю, стоят в штатском парни, я поднялся в квартиру и перезвонил ей. Сказал, что оперативники окружили подъезд и, скорее всего, дом. Через несколько минут перезванивает и говорит: «Сейчас к тебе придет Haстя, возьми у нее вещи». Не вопрос, думаю. Мало ли что. Выхожу, и Настя уже в подъезде с пакетом. Дает молча и уходит. Я заглядывать в чужие пакеты привычки не имею. Зашел домой и убрал его в кухонный шкаф. Выхожу покурить на балкон. Он у меня на улицу выходит. Смотрю, а там вообще маски-шоу. Дом уже оцепил ОМОН. Ну тут я понял, что что-то серьезное, и пошел спать. Меня, думаю, это не касается. А утром пришли с обыском. Приносили, спрашивают, что-нибудь из квартиры Урлашова? Я врать не стал. Ну зачем мне на себя чужие грехи вешать? Сказал как есть. Да, говорю, Haстя передала пакет. Что там, не знаю. Они его достали. Открывают, а оттуда деньги сыплются: доллары, евро, рубли. Пересчитали, все по приблизительному курсу, конечно, – 27 миллионов рублей. Почти миллион долларов. Изъяли все. Я предложил в шутку все поделить, но оперативники шуток не поняли. Кстати, после этого на меня, мне через других передавали, Света Ефимова и обиделась. Почему, мол, деньги не выкинул в окно или не спрятал получше? Глупо это, надо было самим эти деньги прятать. А не мне передавать на хранение, когда уже с обыском пришли. И Настю в эту историю втянули.

– Ты в это веришь? У него официальный доход как у мэра около ста тысяч рублей. А до этого так вообще по 10 тысяч в месяц получал.

– Не знаю. Но деньги, конечно, большие. Почти миллион долларов. А у него ведь ничего не было. Даже машина старенькая, которая на него оформлена, и та принадлежит Александру Симону. Они раньше тоже дружили. Уж не знаю, каким образом, но Урлашов оформил ее на себя. А у него даже прав-то нет. Всю жизнь на такси ездил.

–  На суде-то подтвердишь свои слова, что это деньги именно Урлашова и передала их тебе именно Настя после звонка Светланы Ефимовой?

– Конечно. А что мне врать? Я за чужие грехи сидеть не хочу. Уж если бы мои деньги были, то я бы так и сказал, что деньги мои. А это урлашовские. Где он их взял, ума не приложу.