Владимир Коренев: «Я – произведение своей жены»

Накануне спектакля в Ярославле знаменитый актер, в которого были влюблены все девушки Советского Союза, дал интервью «Ярославскому Региону»

Миллионы помнят и любят его по роли Ихтиандра в фильме «Человек-амфибия», не подозревая, что Владимир Коренев еще и замечательный театральный актер, профессор. Как он живет сегодня, из-за чего отказывается поздравлять жену с 8 Марта и почему не любит говорить о дружбе с Юрием Гагариным?

– Владимир Борисович, вас из года в год на протяжении уже 50 лет терзают вопросами про «Человека-амфибию». Не надоедает быть актером одной роли?

– Хорошо, что эта роль была в моей жизни. Хотя потом постоянно приходилось доказывать, что ты не верблюд, держать планку. Позже я снялся более чем в 40 фильмах, но этот остался самым запоминающимся. Я очень не хотел стать заложником романтического образа. Поэтому после выхода «Человека-амфибии» в течение нескольких лет наотрез отказывался от похожих предложений, выбирал исключительно характерные роли, роли злодеев. Но я не живу прошлым, уже и не вспоминаю об этом фильме.

– Но популярностью вы пользовались бешеной. Звездная болезнь не настигла?

– Такого диагноза у меня не было. Конечно, девушки прохода не давали, на шею вешались, все это было. Тысячи писем от поклонников приходили еще несколько лет после выхода «Человека-амфибии». Безусловно, приятно, когда тебя все любят, все к тебе хорошо относятся. Но вообще популярностью я не злоупотреблял, разве что билеты на самолет или поезд в любой момент мог достать.

– Среди ваших поклонников оказался и Юрий Гагарин…

– Мы с Юрой очень дружили. Познакомились действительно после того, как он посмотрел «Человека-амфибию», сам попросил, чтобы общий приятель нас как-нибудь свел. Юра был замечательным человеком. Помогал актерам нашего театра – кому с квартирой, кому с телефоном. Благодаря ему однажды разрешили запрещенный было спектакль. Но, если честно, я не хочу об этом вспоминать и говорить. Это нечто личное, связанное только с моей судьбой.

– Вы из шестидесятников, которых еще называют поколением наивных мечтателей. А сегодня чье поколение?

– Сегодня время прагматиков. И люди много на этом теряют, я считаю. Мечтателем быть куда лучше. Мы жили надеждой, верили в то, что все в этом мире можно изменить к лучшему, и прилагали к этому усилия. Я мало изменился, до сих пор верю в те ценности, что передали мне родители, замечательные, интеллигентные люди. Но сегодня почему-то в, казалось бы, простых, общечеловеческих вещах многие сомневаются. Я не политик, не миллионер, поэтому у меня есть единственный способ влиять на мир через моих студентов, которым я преподаю в ИГУМО. Стараюсь воспитать в них личность.

– А как, на ваш взгляд, сегодня обстоит дело с личностями среди современных режиссеров и актеров?

– Я считаю, нынешняя культура вообще в состоянии кризиса. Вот в нашем театре Станиславского недавно, к счастью, разрешилась одна нехорошая история. Вспоминать об этом тяжело, так как это три года, украденные у тетра. Были грязь, конфликты, дрязги. Режиссер, которого прислали нами руководить, оказался бездарным демагогом, мыльным пузырем. Я знаю, что такое талантливый театр, был на спектаклях Товстоногова, Эфроса, Лобанова. Поэтому не мог мириться с попсой на драматической сцене. Представляете, к нам, в известнейший театр в центре Москвы, перестали ходить зрители, на премьере бывало по 20 – 35 человек. Артистам трудно, их на самом деле мало кто поддерживает. Вот я 50 лет на этой сцене, ведущий актер, но ни меня, ни других почему-то не спрашивают. Чиновники сами назначают бездарного режиссера, а, по сути, решают нашу судьбу по каким-то своим личным соображениям. Поэтому мы написали коллективное письмо в департамент культуры. Сейчас, к счастью, у нас новый постановщик. Я с ним ни разу не работал, но не уважать его не могу. Этот человек еще 25 лет назад создал на окраине Москвы в подвале свой театр без чьей-либо помощи. Там играли грузчики и шоферы. И театр стал популярным, туда приходили люди.

– Современный театр позволяет себе много вольностей. Как вы оцениваете авангардные постановки?

– Мое глубокое убеждение, что репертуарный театр создан для того, чтобы поднимать культуру в обществе. Приподнимать человека над самим собой, а не завлекать голыми задницами. Любое зрелище тяготеет к пошлятине, потому что публика этого, к сожалению, хочет, пусть даже подсознательно. И современные постановки удовлетворяют, тешат такую потребность, вместо того чтобы привносить какой-то свет в темное царство. Приходят так называемые современные, авангардные режиссеры и морочат молодежи голову. А та уже не представляет, что может быть иначе. Был тут на подобном спектакле по пьесе Островского. Великий драматург, а со сцены мат. Я этого не хочу, не нужно мне этого! По поводу современной театральной культуры замечательно сказал один мой учитель. Вам наверняка приходилось смотреть в обычный детский калейдоскоп. Психологами доказано, что интерес вызывает лишь первая минута. Потому что потом огромное количество формальных сочетаний, не наполненных каким-либо содержанием, начинает пугать. Так и с этими спектаклями: форма, лишенная человеческого, духовного содержания, превращается в дьявольщину.

– С дочерью и женой вы служите в одном театре, часто оказываетесь на одной сцене. Не утомляете друг друга?

– Совсем нет. Для нас это просто замечательно. Есть с кем обсудить спектакль, с кем посоветоваться. Я вообще многие общепринятые формулы не признаю. Муж и жена не должны работать вместе? Неправда. Все счастливые семьи счастливы одинаково? Опять ложь. Толстой ошибался.

– А вы человек счастливый?

– Безусловно! Единственное, чего я опасаюсь, это беспомощности, ненужности. Не хочу быть кому-то в тягость, все-таки 70 лет. Но вообще в моей жизни все так складывалось, что я ни о чем не жалею. Радуюсь в первую очередь простым человеческим вещам: семья, дети, внуки, застолья с друзьями. И всю жизнь люблю одну женщину – жену Аллу.

– А формулу настоящей любви можете вывести?

– Вы меня зацепили вопросом… Надо подумать. Вот, если хотите: любовь – это вечный страх потерять родного человека. Страх – единственный критерий. Если ты понимаешь, что без этой женщины твоя жизнь лишена смысла, вот это любовь. Я своей жизни без Аллы не представляю. Я – ее произведение искусства. Любая мудрая женщина формирует своего мужчину, и Алла изменила меня. В молодости я был чудовищно ленив, такой сибарит, барчук. Жена не дала мне спиться, не позволила потерять себя.

– Кстати, скоро 8 Марта. Как поздравите любимую супругу?

– Никак не поздравлю. Мы не выделяем это число. Я к Алле каждый день хорошо отношусь, а не только 8 Марта. Вообще я не признаю формальных праздников. Праздник у нас в любой день, когда нам хорошо.