О чём «Северный край» писал 110 лет назад

Председательствовал председатель палаты господин Попов. Обвинял заместитель прокурора господин Громницкий. Представителем гражданского истца явился московский присяжный поверенный господин Лисицын. Защищали обвиняемых присяжные поверенные господа Лион, Разумов­ский и Абросимов.

На суде краткий протокол полиции мало внёс света в это таинственное дело. Выяснил он лишь то обстоятельство, что Щукин ударил Фомочкина один раз, прочие – по два раза. За что был арестован Фомочкин, тоже не выяснено, протокола о задержании и об аресте убитого в полиции не оказалось.

Впечатление получилось такое, как будто на суде происходит первый акт единственной в своём роде драмы. На обычный вопрос председателя о виновности подсудимые ответили: Щукин, что он «ударил один раз, потому – такой уж порядок», Сухов и Ламакин, что они ударили по два раза. В смерти они непричинны и виновными себя не признают.

Свидетелей трое. Из них Иван Фомочкин – брат убитого, показал, что покойный был человек непьющий. Более одного – двух стаканчиков вина не пил никогда, и то в редких, исключительных случаях.

Свидетель Пётр Заводов ходил в часть выручать рабочих вместе с Фомочкиным. Их вместе и посадили в тёмную. По пути городовой Щукин схватил Фомочкина за шею и бросил на пол. Двое других без всякой вины стали его бить «пятками», каблуками, кулаками. После его перевели в светлую.

Через окно Заводов видел, как Фомочкина обливали водой. Должно быть, он был уже мёртв. Били и Заводова, безжалостно и бесчеловечно, когда он просил, чтобы его выпустили.

Наконец, свидетель Алексей Баранов, сидевший в это время под арестом, объяснил: «Фомочкина били обвиняемые жестоко. За что – не знаю. Когда его уже прикончили, то думали, что притворяется мёртвым, несмотря на обливание водой. Тогда Щукин для удостоверения стал поджигать Фомочкину левую сторону носа спичкой. Но тот был уже мёртв, не шелохнулся». Это подпаливание видел и околоточный.

Спрошенные по делу пристав Протасов и околоточный надзиратель Ремизов дали показания неясные.

Прокурор в конце своей речи назвал дело возмутительным, и в заключение сказал: «Люди огрубели, превратились в зверей. Я, как вам известно, господа судьи, враг сильных наказаний. Но на этот раз изменяю своим привычкам. Прошу, хоть для примера другим, применить высшую меру наказания для обвиняемых. Быть может, у прочих дрогнет рука при тождественном случае».

Представитель граждан­ского истца присяжный поверенный Лисицын просил удовлетворить иск в 7 тысяч рублей в пользу семьи убитого. По удостоверению владельцев фирм, фабрик и заводов, покойный Фомочкин, как опытный печник, получал от 2,5 до 3,5 рубля в сутки за свой труд.

Резолюцией палаты определено для всех трёх обвиняемых – лишить их всех прав состояния, сослать в каторжные работы на шесть лет каждого.

Гражданский иск определён в следующем размере. Вдове Никиты Фомочкина до смерти или до выхода в замужество по 75 рублей в год, столько же и малолетнему сыну покойного до совершеннолетия.

Во время речи прокурора публика пыталась выразить своё одобрение, но была остановлена председателем.